Хотелось бы обратить внимание на «манифест Богомолова», как на симптом. О его претенциозной бессодержательности, о том, что он принадлежит, по словам персонажа И.Гончарова, к «одному из тех проектов … которых нельзя и не нужно исполнять» уже сказано достаточно. Гораздо интереснее, что было вокруг него, после него.
Очевидным фактом считается, что Богомолов этого текста не писал и не мог написать. Его задача не ставить спектакли, а создавать культурно-эстетическое преддверье к кабинетам элиты, творческий предбанник, проходную комнату, в которой Богомолов сидит на пороге власти, охраняя её носителей от любых, предварительно не утвержденных, идей.
Он смел смелостью псаря Тимошки, который свободен в своих выражениях только в присутствии барина: «Мы на свое житье, — сказал он, — благодаря Бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее». Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа». Богомолов, дерзкий по мензурке, никогда бы не осмелился ничего подобного выпустить, не получив на свои мысли сакраментальный штамп: «дозволено цензурою».
Текст вышел. Вышел в помойной газете, что было сделано не случайно - место публикации сразу придало тексту легкую гниль, без запаха которой сегодня почти ничего нельзя продать. Что произошло дальше? Текст понесли по кочкам, обсуждали не столько его, сколько вялую интригу с авторством, что, похоже, не входило в планы. Ожидаемого культурного взрыва не произошло, «черная лошадиная кровь эпохи» не ударила фонтаном, из текста не вышло не только «Как нам обустроить Россию», но даже «Не могу поступаться принципами». Вместо грозного снаряда бахнула цирковая хлопушка.
Тогда решили сделать вид, что это все на самом деле не всерьез – гопнический «ответ» Богомолову парнокопытных от тусовки прицельно укладывал всю историю, как в гроб, в формулу Монтеня: «Не достигнув желаемого, они сделали вид, что желали достигнутого». После чего обсуждение мгновенно затихло.
Что на самом деле произошло? Один из очевидных ответов на этот вопрос – Богомолова попытались назначить одомашненным интеллектуалом, чтобы через него продвигать новую идеологию либерализма в душные бункеры свободы. Сделать из него гуру, через которого кукловоды будут общаться с тусовкой, интеллектуалами, деятелями литературки и искусствишка.
Эти попытки делаются уже несколько лет. В свое время Гельмана назначили главным по изобразительному искусству. Он получал должности, помещения, деньги, его обслуживала целая стая СМИ, он ловко выныривал из всех скандалов и судебных дел.
Потом из нацбольского подвала вытащили Прилепина, отряхнули, проветрили и назначили главным по литературе. Его точно так же обслуживает целая когорта – одни пишут за него тексты, другие восторженные рецензии на эти тексты, третьи лепят из него «политика», суют во всякие советы, сажают на бюджеты.
Серебренников служил главным по театру по той же схеме – деньги, помещения, интервью, глубокомысленные суждения, образ гуру. Но поскольку по напрямую зависящим от него обстоятельствам он выпал из обоймы, ряды сомкнули с помощью Богомолова, назначив его, помимо прочего, интеллектуалом. Навального так же назначили отвечать за то, чтобы в России не появилось нормальной оппозиции. Была попытка сделать молодежного лидера из Энтео… И так далее.
То есть вся история с Богомоловым (которая вовсе не окончена) это очередное следствие работы darknetа некоторых структур во власти, которые в очередной раз, словно стыдясь, исподтишка пытаются влиять на настроения, процессы, тенденции. Не замечают (хуже, если замечают), что все их режиссеры, писатели и интеллектуалы укладываются в формулу: “половина их ни на что не способна, а другая половина способна на всё”. Идет странная игра в подкидного дурака, одного и того же, которого наверху переодевают и вновь бросают вниз обществу в надежде выиграть. Это при том, что есть и интеллектуалы и писатели и режиссеры не по таксе, а по призванию. По таланту и способностям.
Зачем они это делают?
Очевидным фактом считается, что Богомолов этого текста не писал и не мог написать. Его задача не ставить спектакли, а создавать культурно-эстетическое преддверье к кабинетам элиты, творческий предбанник, проходную комнату, в которой Богомолов сидит на пороге власти, охраняя её носителей от любых, предварительно не утвержденных, идей.
Он смел смелостью псаря Тимошки, который свободен в своих выражениях только в присутствии барина: «Мы на свое житье, — сказал он, — благодаря Бога и барина не жалуемся, а что правда, то правда, иному и дворянину не худо бы променять усадьбу на любую здешнюю конурку. Ему было б и сытнее и теплее». Кирила Петрович громко засмеялся при дерзком замечании своего холопа». Богомолов, дерзкий по мензурке, никогда бы не осмелился ничего подобного выпустить, не получив на свои мысли сакраментальный штамп: «дозволено цензурою».
Текст вышел. Вышел в помойной газете, что было сделано не случайно - место публикации сразу придало тексту легкую гниль, без запаха которой сегодня почти ничего нельзя продать. Что произошло дальше? Текст понесли по кочкам, обсуждали не столько его, сколько вялую интригу с авторством, что, похоже, не входило в планы. Ожидаемого культурного взрыва не произошло, «черная лошадиная кровь эпохи» не ударила фонтаном, из текста не вышло не только «Как нам обустроить Россию», но даже «Не могу поступаться принципами». Вместо грозного снаряда бахнула цирковая хлопушка.
Тогда решили сделать вид, что это все на самом деле не всерьез – гопнический «ответ» Богомолову парнокопытных от тусовки прицельно укладывал всю историю, как в гроб, в формулу Монтеня: «Не достигнув желаемого, они сделали вид, что желали достигнутого». После чего обсуждение мгновенно затихло.
Что на самом деле произошло? Один из очевидных ответов на этот вопрос – Богомолова попытались назначить одомашненным интеллектуалом, чтобы через него продвигать новую идеологию либерализма в душные бункеры свободы. Сделать из него гуру, через которого кукловоды будут общаться с тусовкой, интеллектуалами, деятелями литературки и искусствишка.
Эти попытки делаются уже несколько лет. В свое время Гельмана назначили главным по изобразительному искусству. Он получал должности, помещения, деньги, его обслуживала целая стая СМИ, он ловко выныривал из всех скандалов и судебных дел.
Потом из нацбольского подвала вытащили Прилепина, отряхнули, проветрили и назначили главным по литературе. Его точно так же обслуживает целая когорта – одни пишут за него тексты, другие восторженные рецензии на эти тексты, третьи лепят из него «политика», суют во всякие советы, сажают на бюджеты.
Серебренников служил главным по театру по той же схеме – деньги, помещения, интервью, глубокомысленные суждения, образ гуру. Но поскольку по напрямую зависящим от него обстоятельствам он выпал из обоймы, ряды сомкнули с помощью Богомолова, назначив его, помимо прочего, интеллектуалом. Навального так же назначили отвечать за то, чтобы в России не появилось нормальной оппозиции. Была попытка сделать молодежного лидера из Энтео… И так далее.
То есть вся история с Богомоловым (которая вовсе не окончена) это очередное следствие работы darknetа некоторых структур во власти, которые в очередной раз, словно стыдясь, исподтишка пытаются влиять на настроения, процессы, тенденции. Не замечают (хуже, если замечают), что все их режиссеры, писатели и интеллектуалы укладываются в формулу: “половина их ни на что не способна, а другая половина способна на всё”. Идет странная игра в подкидного дурака, одного и того же, которого наверху переодевают и вновь бросают вниз обществу в надежде выиграть. Это при том, что есть и интеллектуалы и писатели и режиссеры не по таксе, а по призванию. По таланту и способностям.
Зачем они это делают?
