Бывшая великая дипломатия
Франция всегда считалась великой дипломатией. Французский язык официально обладал статусом языка дипломатического общения. На французском языке оформлялись международные договоры. Это, пожалуй, и было сильной стороной Франции как державы. До недавнего времени, а точнее, до последних дней. Всё рухнуло в одночасье. Никто даже моргнуть глазом не успел. Президент страны, претендовавшей на лидерство в плане евроинтеграционных стратегий, внезапно встал в один ряд с прибалтийскими лимитрофами, став добровольной жертвой политтехнологической провокации.
Вот и приходится звонить колоколу по французской дипломатии. Последний значимый политик Франции Жак Ширак никогда бы не поступил так, ибо дорожил своей честью и честью своей страны. Встречаться с человеком, ничего не значащим в политике, под восторженные рукоплескания руководителей государств, ничего не значащих в ЕС – это и есть добровольный выбор Макрона, к которому трудно будет относиться так, как прежде. Это полная утрата державного суверенитета. И сочувствие здесь неуместно.
То, что Тихановская, как эстафетная палочка, идёт по рукам европейских игроков – явление временное. Скоро она превратится в горячую картошку, а точнее – в гранату с сорванной чекой, а ещё вернее – её предадут забвению...
Кто помнит, как ещё в прошлой жизни толстосумы мирового квазиэкологизма всюду водили за собой как на привязи девочку по имени Грета? Кто вспомнит мучеников кремлёвского режима Савченко и Сенцова? Только особо одарённый энтузиаст. Народ же безмолвствует относительно своих экс-любимцев, потому что нет ничего страшнее и горше, чем всенародное забвение после сокрушительных фанфар, оглушающих, сбивающих с толку, заставляющих уверовать в свою избранность и исключительность. А потом – чёрная дыра, из которой не каждый экс-любимец сможет выбраться на поверхность.
Мне немного жаль Тихановскую Светлану, в принципе, прилежную домохозяйку и неплохую в целом учительницу английского языка (но далеко не жену декабриста), только по одной причине. Психика человека не всегда способна выдержать испытания такими медными трубами. Сик транзит, так сказать, глория мунди. Да, с ней ещё немного покуражатся, как с Гретой Тунберг, а потом освободят от лишних представительских обязанностей и отправят на пенсию в совсем ещё нежном по современным меркам возрасте. Она разделит судьбу ещё одного благополучно забытого болванчика – Хуана Гуайдо...
И здесь должен открыться занавес. Выход Александра Николаевича Островского, гениального русского драматурга, который непременно бы воплотил образ экс-кандидата в президенты во второй «Бесприданнице». Её роковое сходство с несчастной Ларисой Огудаловой, как мне представляется, бесспорно. Остаётся определить – кто Карандышев, а кто Паратов. Боюсь, в образ Карандышева вписывается Макрон, который своим неуклюжим и даже вредным балтийским турне низверг себя до позиций Олланда (о котором, кстати, средний француз лишний раз старается не вспоминать как о страшном сне). Не исключено, что «Маню» сработал на внутрифранцузскую аудиторию – я, мол, миротворец и за правду, смотрите, как мне удаётся латать дыры по восточноевропейскому периметру, но и здесь попахивает непроходимым афронтом. Во-первых, Белоруссия уже благополучно разобралась без Франции, а во-вторых, двухлетнее доминирование анархистских сообществ на улицах французских городов и показательные бесчинства полиции и жандармерии не даёт официальному Парижу права не то, что вмешиваться, а просто давать советы странам, которым, к счастью, очень далеко до реальных французских проблем...
Не думаю, чтобы подавляющему большинству французов понравился этот бестолковый вояж. Теперь роль французского президента, например, в минском переговорном процессе по Донбассу будет равна... нулю.
А сидел бы дома – глядишь, не поставил бы свою Пятую республику в положение коровы, которая захотела полетать враскорячку. Иногда сидеть дома бывает полезно. Дефицит государственного мышления играет с французскими президентами после эпохи Ширака слишком злую шутку.
Александр Филей, Рига
Франция всегда считалась великой дипломатией. Французский язык официально обладал статусом языка дипломатического общения. На французском языке оформлялись международные договоры. Это, пожалуй, и было сильной стороной Франции как державы. До недавнего времени, а точнее, до последних дней. Всё рухнуло в одночасье. Никто даже моргнуть глазом не успел. Президент страны, претендовавшей на лидерство в плане евроинтеграционных стратегий, внезапно встал в один ряд с прибалтийскими лимитрофами, став добровольной жертвой политтехнологической провокации.
Вот и приходится звонить колоколу по французской дипломатии. Последний значимый политик Франции Жак Ширак никогда бы не поступил так, ибо дорожил своей честью и честью своей страны. Встречаться с человеком, ничего не значащим в политике, под восторженные рукоплескания руководителей государств, ничего не значащих в ЕС – это и есть добровольный выбор Макрона, к которому трудно будет относиться так, как прежде. Это полная утрата державного суверенитета. И сочувствие здесь неуместно.
То, что Тихановская, как эстафетная палочка, идёт по рукам европейских игроков – явление временное. Скоро она превратится в горячую картошку, а точнее – в гранату с сорванной чекой, а ещё вернее – её предадут забвению...
Кто помнит, как ещё в прошлой жизни толстосумы мирового квазиэкологизма всюду водили за собой как на привязи девочку по имени Грета? Кто вспомнит мучеников кремлёвского режима Савченко и Сенцова? Только особо одарённый энтузиаст. Народ же безмолвствует относительно своих экс-любимцев, потому что нет ничего страшнее и горше, чем всенародное забвение после сокрушительных фанфар, оглушающих, сбивающих с толку, заставляющих уверовать в свою избранность и исключительность. А потом – чёрная дыра, из которой не каждый экс-любимец сможет выбраться на поверхность.
Мне немного жаль Тихановскую Светлану, в принципе, прилежную домохозяйку и неплохую в целом учительницу английского языка (но далеко не жену декабриста), только по одной причине. Психика человека не всегда способна выдержать испытания такими медными трубами. Сик транзит, так сказать, глория мунди. Да, с ней ещё немного покуражатся, как с Гретой Тунберг, а потом освободят от лишних представительских обязанностей и отправят на пенсию в совсем ещё нежном по современным меркам возрасте. Она разделит судьбу ещё одного благополучно забытого болванчика – Хуана Гуайдо...
И здесь должен открыться занавес. Выход Александра Николаевича Островского, гениального русского драматурга, который непременно бы воплотил образ экс-кандидата в президенты во второй «Бесприданнице». Её роковое сходство с несчастной Ларисой Огудаловой, как мне представляется, бесспорно. Остаётся определить – кто Карандышев, а кто Паратов. Боюсь, в образ Карандышева вписывается Макрон, который своим неуклюжим и даже вредным балтийским турне низверг себя до позиций Олланда (о котором, кстати, средний француз лишний раз старается не вспоминать как о страшном сне). Не исключено, что «Маню» сработал на внутрифранцузскую аудиторию – я, мол, миротворец и за правду, смотрите, как мне удаётся латать дыры по восточноевропейскому периметру, но и здесь попахивает непроходимым афронтом. Во-первых, Белоруссия уже благополучно разобралась без Франции, а во-вторых, двухлетнее доминирование анархистских сообществ на улицах французских городов и показательные бесчинства полиции и жандармерии не даёт официальному Парижу права не то, что вмешиваться, а просто давать советы странам, которым, к счастью, очень далеко до реальных французских проблем...
Не думаю, чтобы подавляющему большинству французов понравился этот бестолковый вояж. Теперь роль французского президента, например, в минском переговорном процессе по Донбассу будет равна... нулю.
А сидел бы дома – глядишь, не поставил бы свою Пятую республику в положение коровы, которая захотела полетать враскорячку. Иногда сидеть дома бывает полезно. Дефицит государственного мышления играет с французскими президентами после эпохи Ширака слишком злую шутку.
Александр Филей, Рига
