Кто-то из Gucсi добрался до складов хранения советской амуниции. В продажу поступит Le Bushlate от Gucci за €1450 (₽132 000). Сотни тысяч россиян и жителей бывшего СССР теперь могут почувстовать себя модниками.
Интересное исследование социолога Регины Решетеевой из Лаборатории экономико-социологических исследований ВШЭ – «Как москвичи воспринимают рынок в кризис» («Социологический журнал», №3, 2020). Спойлер: у москвичей есть большой запрос на репрессии в отношении торгового бизнеса, у продавца изначально есть «презумпция вины».
Социолог проводила на эту тему глубинные интервью с москвичами, которые, как и остальные россияне, уже шесть лет живут в кризисе и при падающих реальных доходах – как у них проходит адаптация к этому времени. Для начала она приводит данные других социологов:
«Россия всё время находится в кризисе» - такого мнения придерживаются 42% москвичей и примерно столько же жителей регионов».
Далее она напоминает, что кризисное время наложилось на давнее недоверие россиян к бизнесу:
«Уровень институционального доверия бизнесу в России довольно низкий. В 2018 г. только 30% россиян доверяли малому и среднему бизнесу, а в 2019 г. их доля сократилась до 26%. Ещё более скептически россияне относятся к представителям крупного бизнеса».
Затем она замечает, что обеднение населения, привычка жить в перманентном кризисе и низкий уровень доверия к бизнесу породили такой запрос у москвичей:
«Информанты подчёркивали исключительную роль регулятора (государства) в вопросе поддержания порядка. Спрос на вмешательство государства в потребительские вопросы можно обнаружить и на макроданных. Так, по данным Российского мониторинга экономического положения и здоровья населения ВШЭ (RLMS–HSE), около 80% опрошенных россиян хотели бы, чтобы государство устанавливало цены на продукты питания.
Больший запрос на опеку со стороны регулятора состоит в практике «приструнить продавцов». Защитная роль государства проявляется в наказании «виновных». Разный опыт переживания политического порождает разные формы обоснования границ ответственности государства. Информанты, испытывающие материальные трудности и прошедшие экономическую социализацию в советское время, ассоциируют с государственным контролем наказание виновных.
В запросе людей, социализировавшихся в условиях рыночной экономики, скорее ожидаются от государства не «наказания», а «проверки».
И ещё один важный момент из этих глубинных интервью с москвичами: если государство не хочет и/или не может наказать торговый бизнес за «высокие цены» - то тогда «граждане хотят наказать власть за лишения, которые они испытывают».
(Главный вывод: даже москвичи в основной своей массе готовы к госрегулированию в торговой сфере. При дальнейшем кризисе и обеднении этот запрос, видимо, будет только усиливаться – также, как и запрос на замену власти, не способной справиться с «лишениями народа»)
