Профессор, филолог Гусейнов сокрушается в уже расцитированном: «А в Москве, с сотнями тысяч украинцев и татар, кыргызов и узбеков, китайцев и немцев, невозможно днем с огнем найти ничего на других языках, кроме того убогого клоачного русского, на котором сейчас говорит и пишет эта страна…».
Ладно бы он помянул какую-нибудь глухую провинцию (и то, если там преобладают, например, татары – выходят издания на соответствующем языке). Но Москва! Где, я не являясь профессором ВШЭ, сходу назову и Art Book Shop в «Гараже», и «Иностранную прессу» в Багратионовском проезде, и «Академкнигу», и «Дом иностранной книги», и «Чтец» и так далее, и тому подобное…
А есть ещё «Национальные центры» со своей прессой, профильные библиотеки, Дома журналистов и писателей, специально «не вспоминаю» про онлайн-заказы и предзаказы практически в каждом сетевом книжном магазине. И, чтобы среди всего этого многообразия не найти «ничего на других языках, кроме клоачного…» надо быть очень уж упёртым.
Про мир, цитирую доктора филологических наук, «населённый более умными и человечными людьми» - это где? У него прозвучал Берлин – вот не видел я там газет на русском «в киосках» - то есть если поискать, наверное, нашёл бы, так же, как и в Москве – на немецком.
Или ультра-либеральный профессор не понимает, что такое капиталистический «спрос»? Или он думает, что у нас в России существует какой-то официальный запрет, дескать, украинцы, татары, узбеки, китайцы и прочие немцы – хотят читать на родном языке, но им не дают по распоряжению Путина? Или он просто, выражаясь "по-клоачному" сегодня "уху переел"? Кстати, те, кто поминает национальность Гусейнова похоже тоже "уху ели".
