Общение с «партнёрами» продвигается тяжело. Каждый вечер все ждут хороших новостей и разрядки, но, как известно, не каждый
субботний вечер действительно субботний.
Убоявшись слишком оптимистичной российской риторики, представители США, а затем и НАТО уже поспешили предупредить не верить нашей «Всё хорошо, прекрасная маркиза», а слушать исключительно, что скажет Вашингтон и Брюссель. Но в эту игру могут играть двое, так что если днём Песков говорил о том, что «Россия не ведет переговоры с США и НАТО по гарантиям безопасности с позиции силы», то вечером уже МИД дарит нам
новое слово – контрсдерживание (ответная мера на «сдерживание со стороны НАТО»).
При всех заявленных целях переговоры имеют куда как более важную, пусть и непроговаривамую задачу – в прямом смысле проветрить помещение. Слишком уж удушающей стала атмосфера в мире, и это даже без химоружия и новых штаммов. Обвивший русского медведя коллективный атлантический удав вроде бы чувствует себя хорошо и даже продолжает сжимать кольца. Но где то там, внутри маленькой головки зреет понимание, что Потапыч в мёртвом виде не очень-то нужен – его же даже по кускам не сожрать, только с прибалтами и получилось, но они сами в рот полезли. А зубы у Михал Иваныча всё ещё острые, может и порвать напоследок.
Так что пока демократы изобретают сдерживающие контрсанкции, упиравшаяся почти год AstraZeneca собирается регистрироваться в России. Да и с санкциями всё не так просто. По проекту это действительно заряженный пистолет со взведенным курком и приставленный к виску. Но при более детальном рассмотрении висок оказывается ногой, а пистолет – револьвером, то что надо для русской рулетка. «Мать всех санкций»
получилась затейливым механизмом сдержек и противовесов, в котором даже «самое страшное» для России происходит не сразу, а исключительно путем хитрых процедур.
Почему так вышло? Да потому что эту "санкционную маму" демократы и Белый дом придумывали не столько с целью уконтропупить Россию, сколько заблокировать схожий по задачам законопроект реального упыря и действительно конченого русофоба Теда Круза (того самого, что в разгар урагана забыл дома собственного пуделя).
Варим кофе, продолжаем разговор.