Дорогой ты наш
@aavst Веник. Уважаемым, сорри, не поворачивается язык, равно как и обращаться на вы: несколько последних лет прогрессия личности твоей являла изумлённой публике такие градусы волатильности, что просто охуеть и не встать. Чего стоило только перевоплощение из внятного главреда некогда годного СМИ в уёбищного сервильного лизоблюда.
В какой-то момент все увидели, что ты просто перегнувший с ролевыми играми паяц, кряхтящий колченогий сатир, петрушка сраный с кугелем из яичной лапши в пейсах, с какого-то неведомого хуя вообразивший себя нравственным камертоном. Поэтому уважать тебя понемногу перестали — пусть и закономерно, зато все и давно. Не выдержал ты предложенного жизнью испытания уважением, порубил остатний хуй на пятаки.
А ещё более лутше успешно ты форсировал этот процесс самостоятельно, выкинув тогда совсем уж недозволительного кунштюка: позволил себе — практически волоком — втащить достопочтеннейшую публику в свои импотентозные девиации.
Но нечуткой публике, особенно той её части, что была когда-то твоей и за тебя, пялиться на стыдные каминг-ауты выехавшего на седьмой десяток трясущегося, потерявшего человеческий облик сластолюбца-пиздострадальца оказалось попросту гадко. Тогда даже и относительно лояльная часть коллектива от тебя отвалилась. Даже лоботомированный фигляр Акунин. Даже круглейший дурак с бараньим взором и интеллектом голотурии Корзун. И их, право, можно понять: кому в кресле главреда в хуй тарахтел несправедливый и непорядочный еле-еле поц?
Так что просто знай доподлинно: та точка невозврата — в форме акта публичной аутодефекации, — была крайне не элегантна и весьма показательна: ты действительно всё. Тебе просто пока стесняются об этом говорить — даже многие числом те, кого ты публично предал, не говоря уж о крошечной кучке тех, кого по дурости считаешь своими.
Пока стесняются. Жалеть-то, отводя в сторону глаза, тебя будут ещё долго — за свой мохеровый коврик у тёплой и уютной параши можешь быть спокоен: пока ещё не все значительные лица, у которых ты всё это наапортил, переехали в Совет Федерации и/или прямиком на погост, и их ряды пока ещё даже не шибко критично повыкосила сенильная деменция Альцгеймера.
Когда Давид твой Самойлов писал «Старого Дон-Жуана», он абсолютно точно воображал тебя; может даже и лично знал — хуй вас там проссышь, в вашей заплесневелой мишпухе совковых пошляков-вырожденцев. Уж Самойлов-то не понаслышке знал, что такое нестерпимая вонь сочащейся полусгнившей простаты из липких складок собственного обгаженного трико. И когда тебе не дают бабы — просто потому, что ты уже и навсегда старик. И страшно, до животного ужаса, до обморока боялся. И этого, и вообще всего. От телевизора, блядь, шарахался. Просто на всякий случай.
Не напрасно он твоим любимым поэтом является. У вас даже голоса похожи.
С днём рожденья, вечно юный коростель. Оставайся столь же пронырлив. Ведь общеизвестно, что молодые девушки обычно сами не свои от слюнявых дряхлеющих эротоманов. Вон и недавние питерские газеты соврать не дадут, а ведь вы с тем наполеоном ровесники, тьфу ты, ёб твою мать, блядь, пакость, прости господи.
Когда ты умрёшь, я напишу рассказ «Как я с полгодика возглавлял «Эхо Москвы». Или даже два рассказа напишу. Да там и на целый цикл хватит, если не заленюсь. Жестить особо не стану, ладно, хер с тобой; напротив - постараюсь хоть как-то выгородить твою задницу. Тем более, что, во-первых, период тот абсолютно точно пошёл лавке впрок, а во-вторых, ты мне и не мешал. Да ты, тетерев, даже и не заметил нихуя.
Жаль, не прочтёшь, старина.
