Погоди
@Dimitru я тебе про турков и не говорю
К моменту появления торков и печенегов в Северном Причерноморье в их антропологическом облике согласно данным краниологических исследований превалировала европеоидность [Плетнева С.А. Кочевники южнорусских степей в эпоху средневековья (IV–ХIII в.). Воронеж, 2003. С.128; Алексеева Е.П. Карачаевцы и Балкарцы древний народ Кавказа. Черкесск, 1963. С.25; Сегеда С. Етногенетичні процеси на території Русі–України (за даними антропології) // «Істину встановлює суд історії» Збірник на пошану Федора Павловича Шевченка Т. 2 Наукові студії. С.74].
О европеоидном облике печенегов и торков свидетельствуют некоторые из обнаруженных археологами железных масок, которые изображают воинов с характерно выступающими горбатыми носами свойственные южным европеоидам [Федоров-Давыдов Г. А. Курганы. Москва, 1968. C.63; Толочко П.П. Кочевые народы степей и Киевская Русь. Санкт-Петербург, 2003. С.85-86].
Летописным подтверждением европеоидности причерноморских печенегов является сообщение Повести временных лет об осаде Киева печенегами в 968 г., когда некий киевлянин сумел выйти из Киева и вызвать подмогу, притворившись печенегом. Этот случай описывается следующим образом: «он же вышел из города, держа уздечку, и побежал через стоянку печенегов, спрашивая их: «Не видел ли кто-нибудь коня?». Ибо знал он по-печенежски, и его принимали за своего» [Лаврентьевская Летопись // ПСРЛ. Т.І. Ленинград, 1926. Стлб. 66]. Таким образом, можно сделать вывод, что этот киевлянин своим внешним обликом вполне мог сойти за печенега.