Владимир Демчиков: Раз уж все вокруг орет про юбилей победы - самое время подвести личные итоги этой войны.
В 41 году ушел из Иркутска на фронт один мой дед, армейский капитан, уже к тому времени бросивший мою бабушку. Погиб под Ленинградом, в списках погибших я его пока не нашел. Второй мой дед в 1940 году жил в Бессарабии, на территории тогдашней Румынии. В 1940 году туда вошли советские захватчики, Бессарабия была присоединена к СССР. Семья деда была русская (русских семей в том молдавском селе было всего десяток), Румынию «родной страной» они тогда не считали, и, насколько помню, вообще скептически относились ко всей геополитике: ну, «жили под румынами – поживем под большевикам», деваться все равно было некуда. В 1941 году туда вошли немецко-румынские войска, весной 1944года опять советские, а осенью 1944 года деда арестовали (отец говорил, за рассказанный анекдот). В 1945 году военный трибунал приговорил его к 10 годам, дед сменил несколько лагерей, освободился в 1954 году в Иркутской области. В 1949 году в Иркутскую область были выслана и семья деда: моя бабушка Василиса и два ее сына. Они жили на севере области в спецпоселении, папа в 19 лет работал на лесозаготовках.
То есть в 1945 году, когда, наконец, закончилась война, один мой дед лежал в могиле, другой сидел в тюрьме, обе бабки имели на руках по два ребенка и колотились в одиночку, чтобы их как-то прокормить. Ни одна из бабок, ни дед, вышедший из лагеря, никогда ни одного слова не произнесли в героическом духе: вот, мол, «мы победили фашизм», «наш народ выстоял, спас весь мир» и так далее. Вся эта тогдашняя (а теперь и нынешняя) пропагандистская чушь была для них совершенно чужой. Думаю, они бы определили такие речи как «вранье», вот это слово я от них точно слышал. «Он врет!» - дед иногда говорит так, и речь шла не только о неправде, но и о трепотне, о балабольстве.
Дед умел читать, писал, правда, плоховато (особенно в старости), бабушки тоже были с каким-то явно неполным школьным образованием. Бессарабские дед и бабка прошли лагерь и ссылку в Сибирь, иркутская бабушка отсидела 11 лет уже после войны – они были обычные люди, бесконечно далекие от «партийной и государственной работы» и, соответственно, от многоэтажного пропагандистского вранья про войну, которое сейчас опять вернулось вместе с гальванизированным СССР. Их сдержанность была не только следствием их не шибкой образованности, но и следствием их отстраненности, стремления держаться подальше от «государства рабочих и крестьян» с его доносами, парткомами и тюрьмами, держаться подальше от пропагандистских речей этого государства ввиду их токсичности.
Если что-то и хочется от них позаимствовать и внукам передать – как накопленный семейный стилистический опыт – то вот эту их сдержанность, эту отстраненность и чувствительность к токсичному.
- Дедушка, а что это там президент Путин говорит по телевизору?
- Он врет, мой маленький, не обращай внимания.