Ветеран СВР - о
главном розыгрыше в истории службы: «Мой ближайший друг со времён совместных шпионских похождений и по сей день Юра Кобахидзе, он же просто Коба, — абсолютно уникальный персонаж.
Дело было под наступающий 1986 год. В один из таких унылых дней мой коллега Юра Кубасов вдруг сказал мне:
— Слушай, я нашёл у себя в ящике стола визитную карточку Олега Гордиевского (предателя, уже перебежавшего к англичанам - ред.)
На ней написано: «С приветом, Олег». Он мне полгода назад её дал.
Идея пришла мгновенно.
— Давай пошлём её Кобе!
Нашли конверт, вложили в него визитку. Если отправлять по почте, могут вскрыть. Так настоящие шпионы не поступают. Это насторожит Кобу. Всё должно быть очень достоверно. Написали левой рукой фамилию и адрес получателя.
— Отправителя как укажем?
— Давай так: газета «Советский спорт», адрес редакции.
Чтобы всё выглядело официально и правильно, из школьного ластика вырезали мы печать, похожую на заграничную, и шлёпнули её с другой стороны конверта.
Как послать? У нас тогда работал молодой сотрудник, который жил недалеко от Кобы. Попросили мы этого парня, чтобы 31 декабря он опустил письмецо в его почтовый ящик.
Дальше начались «страдания юного Вертера». 1 января новоявленного года Коба проснулся, в шлёпанцах и халате вальяжно потопал за почтой. Открыл он почтовый ящик, увидел письмо, распечатал его и похолодел: «С приветом, Олег».
В девять часов Коба пришёл к начальнику отдела и сказал: так, мол, и так — Гордиевский, визитка. Прошло буквально две-три минуты, и Ясенево стояло на рогах. Уже доложено было начальнику внутренней контрразведки, весь карательный аппарат поднялся во фрунт.
— Я всё сказал, — заявил Коба и побрёл в свой кабинет по длинному-длинному коридору.
Навстречу ему шагал я, увидел его и сказал с искренней радостью:
— Коба, с Новым годом! Как дела?
— Максик, ты не представляешь. Я письмо от Гордиевского получил! — ответил измочаленный Коба.
— Да?! — почти непритворно ужаснулся я.
— Сообщил начальству. Уже на самый верх докладывают, — промямлил он и пошёл дальше, весь в кручине.
— Коба! — крикнул я. — Это наша шутка!
Он развернулся и простонал:
— Да ты что!
Наше счастье, что никто не успел доложить Крючкову (на тот момент руководитель внешней разведки. — RT). Всё прикрытие взял на себя его первый заместитель, человек, который нас растил, воспитывал, пестовал, был нам чуть не как отец родной. Он принял огонь на себя, но, естественно, сказал, чтобы шутников пропесочили по полной программе.
Через несколько часов в офисе появляется заместитель начальника отдела, который отвечал за английскую линию. Ему тут же сообщили, что надо вызвать на ковёр меня и Кубасова и всыпать нам от всей души.
Вызывает он меня, смотрит мрачно, грозно.
— Как ты мог? Что за шутки?! Ты понимаешь?..
— Да, — я виновато кивнул. — Понимаю. Так уж получилось. Это была шутка.
— Вон из кабинета, а то я тебя сейчас!.. Шутки у них!
Пошёл я понуро к выходу, открыл на выходе дверь и вдруг услышал за спиной взрыв оглушительного, гомерического хохота. Повернулся я и увидел, что наш заместитель начальника отвалился на спинку кресла, содрогался в конвульсиях и едва не сползал под стол.
— Что такое? — осторожно спросил я.
Заместитель начальника в промежутках между приступами хохота лишь громко всхлипывал:
— Кобу на***ли! Ха!.. Кобу! На***ли!
Сам Коба, тонкий ценитель и перманентный организатор подобных штучек, был в полном восхищении от нашего розыгрыша.
Этой истории уже несколько десятков лет, но эхо всё ещё доносит хохот из ясеневских кабинетов. До сих пор, когда меня представляют незнакомым бывшим или действующим коллегам по плащу и кинжалу, многие из них мгновенно узнают во мне человека, организовавшего розыгрыш с визиткой Гордиевского. Мне при этом всегда немного неловко. Ведь, по сути дела, это была единственная моя удачная шутка за всю жизнь. Причём непреднамеренная».
