1995 год. Москва с помпой отмечает 50 лет победы в Великой Отечественной Войне. Конец апреля, всё заклеено, завешано и перетянуто надписями про «50 лет» и «1941-1945». Мы заканчиваем 10-й класс, но вообще-то нам лень. Всем лень. За окном весна. В классе тоже.
Учителю истории, который первый год как из пединститута (простите) выпустился, тоже лень. Все заняты хрен знает чем. Скоро майские. Дисциплина в классе на опасно низком уровне. Историк вызывает к доске девицу. На девице майка с портретом Джима Моррисона, надпись The Doors сидит на ней внатяг. Весна, короче, идет.
По предмету девица не знает ничего, и по этому поводу очень на историка обижено. Чо он вообще пристал? Историк стесняется, пытается как-то спасти положение и задает вопрос, на который ну нельзя не ответить:
— Хорошо, Света. В каком году началась Великая Отечественная Война?
Света обиженно сопит. Откуда она знает! Света настороженно слушает подсказки из класса. О!
— В тысяча девятьсот… сорок… в тыща девятьсот сорок третьем!
По лицу историка Света понимает, что где-то ошиблась в расчетах, и тут же поправляется:
— Ой, нет, в сорок третьем это вторая мировая началась, точно!
Весна.