— У родителей тяжело больных детей, паллиативных, личной жизни нет совсем. Это нужно понимать, — объясняет глава фонда «Живи, малыш» Егор Бычков.

В Екатеринбурге появилась услуга няни, которая поможет родителям детей, больных ДЦП и другими серьезными заболеваниями.

Пока няня только одна и к ней уже очередь. Андрей Рожков из "Уральских пельменей" почти закрыл краудфандинговый сбор на оплату услуг няни. Не хватает всего нескольких десятков тысяч рублей.  Рассказываем, как помочь.

Мы продолжаем следить за ситуацией в Среднеуральском женском монастыре. Всё, что известно о ночном визите ОМОНа, можно прочитать в нашем онлайн-репортаже.

Несмотря на то что потеря вкусовых ощущений и обоняния — один из самых распространенных симптомов и последствий COVID-19, официальная медицина пока не выработала какого-либо быстрого способа вернуть пациенту вкусы и запахи.

Зато из уст в уста передаются народные методы, среди которых есть как сомнительные, так и откровенно вредные. Мы собрали некоторые советы народной медицины и поговорили с врачами о том, насколько они могут быть эффективны или, наоборот, опасны.

Прошло уже семь часов с того момента, как ОМОН заехал на территорию монастыря. Дорога к обители до сих пор перекрыта.

Год назад Лиза Краюхина могла только лежать. Страшный диагноз – спинальная мышечная атрофия (СМА) – забирал у полуторалетней девочки последние силы. Остановить болезнь мог укол самого дорого на свете лекарства стоимостью 160 миллионов рублей. Всем миром и не без помощи чуда деньги удалось собрать.

Сегодня Лиза сидит за столиком и рисует гуашью. Она берет кисточку то в правую, то в левую руку, болтает ножкой, тянется к краскам, зовет папу и маму. Лекарство сработало, и родители продолжают биться за то, чтобы их дочь стала самым обычным – здоровым – ребенком.

Автобус, в который периодически заходят силовики, продолжает стоять на территории монастыря.

💵 В Свердловской области живет 22 миллиардера

Это данные ФНС, служба проверила декларации жителей региона за 2020 год. Оказалось, что больше миллиона рублей в год получает 40 тысяч свердловчан. И несмотря на кризис число миллионеров растет.

Корреспонденты E1.RU рассказывают, что с медицинского корпуса монастыря сняли оцепление. В прошлый раз там также проходили обыски, оперативники искали документы после информации о гибели девочки на территории обители.

На территории монастыря работают наши журналисты Анастасия Якупова и Артем Устюжанин.

Они сменили на посту ночную бригаду. Иван Шестак и Дмитрий Емельянов всю ночь держали нас в курсе событий.

В понедельник первым заместителем мэра Екатеринбурга станет Игорь Сутягин. До этого он занимал должность заместителя главы города.

Ему 52 года. Он родился в Самарской области. По окончании университета Игорь Сутягин работал в Прокуратуре Ханты-Мансийского автономного округа, начиная с должности помощника прокурора до заместителя Нефтеюганского межрайонного прокурора. В 2005 году работал в Главном управлении Федеральной службы судебных приставов по Московской области и по Москве. В период с декабря 2005 года по январь 2013 года Игорь Евгеньевич работал в администрации города Тобольска, начиная с должности председателя комитета по управлению имуществом, заместителя главы администрации до первого заместителя главы администрации. С марта 2013 года по январь 2014 года замещал должность государственной гражданской службы Свердловской области – советника губернатора Свердловской области.

Был замом министра природных ресурсов, а с 2018 года — заместитель главы Екатеринбурга по вопросам управления имуществом.

Мы решили посмотреть, что сейчас находится на месте исчезнувших зданий в Екатеринбурге.

На этот раз «восстановили» утраченный Мукомольный завод, деревянное здание станции Шарташ, старинную усадьбу Блохиных в квартале «Екатеринбург-Сити» и завод Воровского около ЦПКиО.

Нам удалось попасть в медицинский корпус, который был оцеплен силовиками около полутора часов. Здесь живут в основном пожилые тяжелобольные люди.

С нашим корреспондентом Анастасией Якуповой пообщалась 72-летняя монахиня Хариеса. Она рассказала, что правоохранители заходили в кельи, проверяли в шкафы и спрашивали, не прячут ли в здании кого-то монахини.