Красноармейцу мина пробила плечо и не разорвалось

Фото сделано в полевом госпитале "Погостье" в 1942 году. Мина 81мм калибра, пробила плечо и не разорвалась. Бойцу сделали операцию и вынули мину.

Причем в статье газеты "Красная звезда" где описывается этот случай, калибр мины даже преуменьшен. Сенсацией, если позволительно употребить такое слово, сегодняшнего номера является статья доктора медицинских наук военврача 3–го ранга И. Липковича "Редчайший случай в хирургии".

Красноармеец Николай Быстриков во время наступления одной из наших частей Ленинградского фронта был ранен немецкой пятидесятимиллиметровой миной. Мина, пробив насквозь правое плечо и раздробив правую плечевую кость, не взорвалась, она застряла в плече. Мужественный солдат подумал в те минуты не о себе. Он боялся, что, спасая его, может подорваться кто–нибудь из его товарищей. Санитары не испугались, не оставили раненого.Привезли на пункт первой помощи, а затем в медсанбат. Дежурный хирург военврач 3–го ранга Пахман, прежде чем приступить к операции, собрал свою бригаду:

— Операция сложная и очень опасная. Никому не приказываю мне помогать. Только — добровольно…

Все остались на своих местах. Действуя с величайшей осторожностью, ибо в этот момент он был и хирургом, и минером, Пахман приступил к операции. Можно представить себе, в какой тревоге был весь медсанбат. Доктор спокойно извлек мину и передал ее приглашенному для консультации артиллеристу. Тот осмотрел ее и сказал:

— Счастливцы вы…

Быстриков хорошо перенес операцию и скоро стал поправляться.
К статье дано фото: на госпитальной кровати лежит могучий мужчина, прямо–таки атлет, и у него в правом плече — мина. Так сказать, "вещественное доказательство" происшествия.

Смотря голодными глазами на своих сверстников, ставших рядовыми боевиками наркокартелей, которые ездят на пикапах последних моделей и выкладывают в Instagram свой заработок и коллекцию оружия, ребята из брошенных государством на произвол судьбы городков в мексиканских штатах, ясно понимают что им надо в этой жизни.

Расшевелив "осиное гнездо" в 2006 году, Фелипе Кальдерон слабо представлял последствия, которые создадут впоследствии раскол в мексиканском обществе.
"Осиное гнездо" объявив войну правительству, стало контролировать такой объем финансовых, политических и силовых ресурсов, что это поставило под сомнение само существование мексиканского государства в качестве самостоятельной силы.

Сегодня все современные мексиканские наркокартели превратились в вооруженные корпорации, в главе которых стоят военные лидеры. Но эти корпорации лишены традиционного для Латинской Америки право-левого идеологического наполнения, в отличие от колумбийских партизан или мексиканских сапатистов. Новых команданте интересуют только деньги и власть.

Противостояние между государством и наркокартелями в Мексике — давний феномен. Эскалация насилия началась в конце 1990-начале – 2000-х, но вышла на поверхность в 2006 году, когда новый мексиканский президент Фелипе Кальдерон объявил «решительную войну наркокартелям».
Начиная с 2006 года, в ходе этой войны погибло 45-50 тыс. человек, около 25 тыс. пропало без вести.

Амадо Каррильо Фуэнтес из штата Синалоа, по праву может гордиться тем, что мексиканские наркокартели давно превзошли своих колумбийских собратьев и стали подлинной властью в северных штатах Мексики.

Именно Амадо Каррильо Фуэнтес в 1989 году, наблюдая ослабление колумбийцев, предложил им отдавать мексиканцам в качестве платы вместо денег от 30 до 50% кокаина переправляемого в США. После краха колумбийских наркокартелей, Амадо Каррильо начал напрямую закупать кокаин у колумбийских и боливийских фермеров. Кроме того, по его инициативе был созван совет глав мексиканских наркобаронов.

На этом совещании было принято решение, что картель Амадо будет поставлять другим картелям кокаин по оптовым ценам без обмана в обмен на прекращение внутренних войн.
В этот период общий доход мексиканских группировок от продажи кокаина составлял примерно 32 миллиарда долларов в год при том, что доходы мексиканского государства от продажи нефти не превышали 8 миллиардов долларов.

Амадо умер в 1997 году; после чего договоренности между мексиканскими картелями прекратили свое действие.
Это событие спровоцировало начало широкомасштабной нарковойны в Мексике.

Широкомасштабное противостояние между наркокартелями создало спрос на профессионалов-силовиков, благо что за 2000 – 2006 годы из мексиканской армии дезертировало около 100 тысяч солдат и офицеров. В конце 1990-х лидеры картелей стали брать к себе на службу бывших солдат из армейского спецназа, резко усилилась силовая составляющая за счет привлечения профессионалов, ранее работавших в государственных структурах.
«Вы не сможете уничтожить нас по одной причине — наш картель знает о работе полиции и спецслужб все, а вот спецслужбы и полиция о работе нашего картеля — ничего», говорил один из основателей наркокартеля Los Zetas, бывший лейтенант спецназа GAFE Артуро Десена.

Сегодня самым могущественным наркокартелем считается Синалоа. Картель контролирует 16 мексиканских штатов из 31-го. В его распоряжении около 2 тыс. боевиков. За время «войны всех против всех» в клане Синалоа погибло около 500 бойцов.
Погибших членов наркокартеля хоронят в городе Кулиакан, который является центром Синалоа. Правилом хорошего тона считается проводить бойца в последний путь не только с почестями, но и увековечить его память в виде мавзолея (склепа). На их постройку денег не жалеют: самые скромные мавзолеи обходятся в 20-30 тыс. долларов (для рядовых боевиков), самые шикарные – в 300-500 тыс. (для верхушки наркокартеля

Момент взрыва и расстрел студентов Владом Росляковым в Керчи

Венесуэла.Прострелили  руки за воровство триммера

ПО КЛИЧКЕ ДРИЩ
Не помню, как он появился, а как его звали - тем более. Просто обычный парень, каких много. В первую же неделю пребывания в части он умудрился заболеть дизелем, но как человек скромный и интеллигентный, никому, даже медикам о своем страдании не сказал, пока однажды на построении не потерял сознание. После этого он провалялся в инфекционной палатке в медбате, затем по этапу был отправлен в тыл, и на три недели выпал их обоймы.
По возвращении в часть, с легкой руки какого-то балагура, который не имел, я думаю, злого умысла, за ним закрепилась некрасивая кличка Дрищ, которой он, надо сказать, даже в здоровом состоянии соответствовал. (Это при том, что так можно было назвать всякого, потому что вся Гвардейская Учебная Евпаторийская в те времена проводила на корточках на задворках лагеря).
Он не курил, не пил. Глаза его нельзя было различить за толстыми стеклами вечно запотевших очков, которые он, щурясь, ежеминутно протирал грязной оторванной подшивой, вызывая раздражение сослуживцев и командиров. Фигура Дрища была нескладна: короткое туловище, длинные ноги и руки, красные обветренные кисти которых свисали, казалось, ниже колен. Грязная замызганная форма сидела мешковато. Сползшие на затылок уши зайцевской кепки ставили жирную точку во всей его нелепой и комичной фигуре (и, как нам казалось, натуре).
Известно, что прапора бывают трех типов.

Первый - это всем известный герой анекдотов и армейских баек, который ходит с одним погоном, чтобы легче было мешки таскать. Это, как правило, начальник какого - либо склада (продовольственного, вещевого, ГСМ), обычно какой-нибудь Нечитайло - Арутюнян_- Магомедов, с толстым пузом, свисающим через сшитую из двух портупею, самодовольный и не боящийся никого, кроме более серьезного вора, который может его выебать по службе. Среди настоящих офицеров этот тип презирается, а слабовольные стараются как можно тщательнее лизать ему жопу, чтобы урвать свой кусок ништяков.

Второй тип - технари. Места их обитания - парк. Это они, проваливаясь по колено в говно Пластилиновой Страны поднимают машины с колен в ППД и на выходе, могут завести сразу несколько машин одним аккумулятором, или дюжину танков в двадцатиградусный мороз. Это их черные заскорузлые пальцы с обломанными ногтями без ключа закручивают гайки на тринадцать, и их железные прокуренные зубы мгновенно снимают оплетку с проводов, добывая связь ниоткуда. Выпив с малознакомым прапорщиком пару литров, они могут добыть для вас что-то ценное, например стартер или генератор для шишарика, причем и бухло и закуска будут за счет принимающей стороны.

Третий тип - псы войны. В ППД - звери, на войне няньки, зубами грызущие врага за своих бойцов, добывающие победу тяжким ремеслом огня и меча. Как правило, бритые наголо, со старыми не по годам лицами, потерявшие свою молодость за алкоголем и выходами. Имеют обычно прокуренные желтые усы и искорку в глазах. Не дадут загнуться от скуки, могут накормить людей кашей из топора.
Дрищ не относился ни к одному из этих типов прапоров. Он был липовым прапором, наверно потому, что когда-то окончил техникум, и меньшего звания просто не заслуживал. За пару месяцев службы он доказал свою полную никчемность, и командование махнуло на него рукой. Отныне он посылался "старшим куда пошлют", на всякие малозначительные работы (например, копание ям под туалеты), с командой, во главе которой стоял какой-нибудь бойкий сержант или дед, который "пользуется авторитетом среди сослуживцев и подчиненных" и сам "может организовать работу двух и более военнослужащих".
Нам, молодым двадцатитрехлетним офицерам было на него просто наплевать, ибо в свои тридцать с небольшим он был для нас "старпером", и поэтому никакой ценности как товарищ или соперник не представлял. Как тогда говорили просто "ни о чем". Мы мнили себя юными героями, приписывали себе в мечтах мнимые подвиги, и полугражданский Дрищь казался нам чем-то позорным, недостойным "нашей", военной среды.
Поэтому, как только поступила команда откомандировать прапорщика в распоряжение Центрподвоза, комбат и начальник штаба направили свои указательные персты на него.

Дрищ ответил "Есть!" и убыл в командировку. После этого, разумеется, был мгновенно забыт.
Впрочем, через некоторое время он еще раз напомнил о себе, т.к. однажды при нападении на колонну пропал без вести. Но, поле отписки на прокурорский запрос с приложением в виде выписки из приказа на откомандирование, все это стало головняком командиров в Центрподвозе.
В те времена по республике ходили видеокассеты, копии с каких-то ФСБшным материалов, местами комичные монологи (типа "Как я поехал на войну"), местами - записи духов с кадрами подрывов техники, расстрелов колонн, или откровенная чернуха с последними минутами жизни наших, попавших в плен.
Интереса большого эти источники не вызывали, потому что жизнь была и так насыщена выходами с ВМГ и длительными командировками, после которых мы, возвращаясь, чувствовали себя намного взрослее и, с прищуром глядя на закат, глубоко затягиваясь, изрекали: "Да... бывало всяко"...
Помню, что шел я с обеда, ощущая неприятное вздутие живота после перловки и вареной кильки в томате, когда кто-то, обгоняя меня, хлопнул по плечу, и сказал: "пошли быстрее в штабной КУНГ, там Дрища по телеку показывают".
Я ускорился, поднялся по ступенькам и окунулся в мертвую тишину кунга. Вернее от телевизора шел звук, но всеобщее холодное напряжение создавало такое ощущение тишины, что на меня, под ногами которого заскрипел дощатый, покрытый местами рваным ленолиумом пол, сразу зашипели, зацикали многие из собравшихся.

Кто-то сказал: "поставь сначала" и вот, после серой метели паузы, замелькало вибрирующее изображение.

Съемка была духовская, плохого качества. Сначала на переднем плане метался из угла в угол жухлый кустик травы, слышен был чей-то невнятны напряженный шепот, потом изображение установилось, и стал виден кусок горного серпантина, заворачивающий под прямым углом, за ним - обрыв и белое каменистое русло высохшей реки; мрачные очертания гор, с трехъярусно окрашенным лесом: внизу - зеленым, выше - желтым, а на самом верху - белым, окутанные сизой дымкой венчали пейзаж. Картинка периодически шла квадратиками, но детали все - таки можно было различить.
Духи сидели выше дороги метров на двадцать. По дороге двигалась колонна из трех машин. В голове шел БТР, за ним - МТОшка, замыкал колонну 131-ый ЗИЛ - водовозка. Не знаю, была ли это вся колонна, или просто отставший хвост, но только ни во время нападения, ни после, попытки помощи мы так и не увидели.
Сначала сработал фугас под бэтэром, который в адском пламени подпрыгнул, скинув с брони пехоту, затем опустился и замер. Духи завизжали "Аллаху-Акбар!", по водовозке сработали сразу два РПГ, кабина как бы взорвалась изнутри.
МТОшка, уже видимо с мертвым водителем, уткнулась мордой в зад бэтэру, да так и замерла: скорость на повороте была невелика. Трескотня автоматов и пулеметов с дикими воплями духов слились в единый умопомрачительный вой, который продолжался минут пять.
После этого духи стали, оглядываясь с опаской, спускаться к колонне, съемка запрыгала в такт поступи оператора. Когда передовикам осталось метров десять до машин, у МТОшки открылась дверь кунга, оттуда с перекатом вывалился человек и очередью срезал первую тройку - камера запечатлела нашего Дрища, с озверевшим лицом поливающего огнем врага с колена; оператор с камерой упал, она уставилась в какую-то точку, выхватив часть дымного неба, силуэты гор и кусок кунга.
Автоматная трескотня возобновилась, были слышны крики раненых и хриплый тоненький голос Дрища, который, надрывая связки, орал диким матом. Почему-то больше всего запомнились эти несколько минут боя, когда ничего не было видно, но воображение дорисовывало всю картину, безнадегу и отчаяние схватки, последние секунды короткого боя. Последнего для Дрища боя.
Затем прогремел взрыв, и все стихло.

"Мухой с-суки..." - прошептал кто-то из зрителей.

Следующие кадры показали поляну, с лежащими на ней рядком пятью мертвыми бородачами, над которыми остальные, человек пять или шесть, выли молитву. Ни дороги, ни разбитой техники в кадре видно не было. Рыжие кустарники вплотную обступили поляну. Затем оператор повернулся, и в кадр попал Дрищ, леж

ащий без сознания со струйками крови, текущими из ушей и носа, очков на нем не было; он медленно приходил в себя после контузии. Вот он, потряхивая головой поднялся на локтях, открыл глаза и сел, раскачиваясь и очумело окидывая взглядом духов. Он принялся собирать окровавленными пальцами какой-то мусор с рукавов и штанин, как будто это было сейчас самое главное. В этот момент кто-то выстрелил ему в живот, он упал на бок, и, подтянув колени, свернулся калачиком.
Один бородач подошел к Дрищу и что-то у него спросил. Тот сдавленно, но достаточно четко произнес: "пошел на хуй". Оператор подошел вплотную, стремясь получить наиболее подробную картинку. Бородатый вытащил из разгрузки нож и продемонстрировал его друзьям и в камеру. Это был длинный узкий тесак без гарды с накладной деревянной рукоятью и вытравленной на сером клинке арабской вязью. Духи вновь взвыли.
То, что происходило с Дрищем дальше, у меня нет ни сил, ни желания описывать, достаточно сказать, что в последние несколько минут своей жизни он немало пережил. И все время, пока продолжалась кровавая потеха, он ни разу не завыл, ни заблеял и не запросил пощады, изрыгая такие проклятия и ругательства, что ни сами духи, ни их предки не могли оставить ему право на жизнь. В конце перерезанная глотка испустила клокочущий кровавый хрип. Запись кончилась.
Все стояли, и молча смотрели в рябящий экран. Я ощутил сильную боль в правом плече, которое мой сосед сжал пальцами до белых ногтей.
Думаю, многие из нас, если не все, не раз с содроганием думали о том, как поведут себя, оказавшись в подобной ситуации. И никто, я уверен, не дал себе однозначного ответа. Но именно этот прапорщик, наш нелепый Дрищ, показал всем нам, как можно и должно вести себя, принимая смерть достойно...
Он был просто обычный парень. Каких много.

#Фавелы Венесуэла. Похищение и убийство полицейского

#ОФФ Вся суть ебливых чертей,анонимно оскорблять погибшего

Неуважаемые админы петушатника Apache ,а в лицо его коллегам вы это сказать сможете?

#Ирак #Архив Нарушение ТБ?,выгорание метательных зарядов к танковым выстрелам,судьба пострадавшего танкиста неизвестна