Вспышка любви к Ивану Грозному — болезненное и опасное явление, которое происходит сейчас в России сразу на разных уровнях. И прежде всего, конечно, это связано со Сталиным. Когда говорят о Грозном — всегда имеют в виду Сталина, потому что люди далеки от Грозного, они понятия не имеют, что это было, не знают масштабов его личной патологической жестокости. Грозный — это сыноубийца, женоубийца, внукоубийца. Этот возврат в прошлое — следствие огромного страха перед модернизацией, перед свободой. Следствие огромного страха вообще перед новой жизнью. И люди пытаются спрятаться в легенду о Грозном как в такой каменный мешок. Я думаю, что в душе они считают: если разделить нашу страну на жертв и палачей, они всегда окажутся в числе палачей. Это тоже особые садистские наклонности, которые живут в людях, просыпаются, приобретают форму «политических исканий». На самом деле это желание пытать, вмазать, расстрелять, уничтожить, отнять… И это самая большая опасность России. Какой-то ползучий, какой-то коричневато-красный, иногда слегка православный, иногда наоборот, языческий, отрицающий православие как жидовскую ересь, культ жестокости, силы, безмолвия, молчания.
Павел Лунгин