За прошедшую неделю мало кто не узнал о том, что в наших мегаполисах существует Задверье.
Не такое прикольное и романтическое как в книжках Нила Геймана, а вполне себе понятная альтернативная история существования крупных российских городов, неоновая жизнь фасадов которых невозможна без соответствующей изнанки.
На внешней стороне мы прыгаем в утреннюю маршрутку, вкушаем обеденные суши и прочие смузи, вечером стоим в очереди на кассу в магазине около дома с наваленными в корзинку йогуртами и всяким пивом.
На внутренней проживают мужчины и женщины среднего роста, возраста и характерной внешности, живущие в неимоверных количествах в съемных квартирах, покупающие китайские шмотки в секонд-хендах а еду – в «народных универсамах, бодро лопочущие на непонятном языке с кем-то по бюджетным смартфонам.
Эти миры, как оказалось, пересекаются.
Мы, в принципе, знали это и раньше – ведь кто иной, как не эти самые неприметные гномики возили нас от дома к работе и обратно, пробивали наши покупки на кассе в «магазинах у дома», приносили нам жорево и чеки в бюджетных кабаках.
Оказывается, у нас куда больше общего, чем нам казалось: именно из этого параллельного мира пришел к нам скромный парень в очочках с рюкзачком на спине, закончивший свою жизнь в огненной вспышке между двумя станциями петербургского метрополитена.
Однако, у наших миров были и другие точки соприкосновения.
Именно от «нас» к «ним» приходили люди, закрепляющие своими подписями и печатями право пришельцев жить здесь.
Зачастую –вопреки закону.
До какого-то времени это было обычное кормление – те самые проблемы индейцев, которые не особо волнуют шерифа.
Это время прошло.
Поэтому – мы не очень удивимся, если в самом ближайшем будущем число дверей, выбитых в Москве и Питере крепкими мужчинами в мультикаме, существенно пополнится за счет чиновничков в погонах и без, искренне считавших себя верхним звеном в пищевых цепочках иммиграции в Россию.