Долго думала — и решила все же высказаться.
Скандал с харассментом в «Медузе» — это познавательный и поучительный кейс. Вы наверняка знаете, что случилось: на вечеринке пьяный главный редактор «Медузы» положил руки на ягодицы жены сотрудника издания со словами «Могу тебя харассить, и мне за это ничего не будет». Муж этой девушки возмутился и рассказал о случившемся редакции, главный редактор в ответ на обвинения сам себя отстранил на две недели от работы, менеджмент издания пообещал, что разберется с этим случаем на «совете директоров». По результатам совета к главному редактору не применили никаких дополнительных санкций, восстановили его в должности — и в результате муж пострадавшей девушки уволился.
Вспомнила мартовское
обращение редакции «Медузы» по мотивам скандала с депутатом Слуцким, которого обвинили в харассменте работающие в Госдуме журналистки. В этом обращении прогрессивное издание категорически осудило поведение депутата и потребовало его отставки. Когда в самой редакции произошел аналогичный случай — человек, наделенный властью, харассил девушку (при этом прекрасно осознавая, что он делает) — никаких дисциплинарных мер не последовало.
У меня несколько соображений.
— Многие говорят, что это был не харассмент, а очень неудачная шутка. Знаете, такие вещи кажутся неудачной шуткой тем, кто не оказывался на месте жертвы. Когда меня прошлой зимой ударили на улице по заднице проходящие мимо веселые мужчины, им тоже было дико смешно, и наверняка они сочли свою шутку просто потрясающей. Но человеку, с которым это случилось, совсем не до смеха.
— Многие говорят, что случай с депутатом Слуцким совсем другой: мол, он практикует такое поведение системно, а главный редактор «Медузы» попался всего однажды. Я отчего-то вообще не понимаю, в чем принципиальная разница — ведь и в том, и в другом случае человек грубо нарушает чужие границы, ощущая свою безнаказанность.
— Многие говорят, что муж пострадавшей должен был разобраться с агрессором «как мужик», то есть подраться с ним. Нет, друзья, размахивать кулаками в ответ на такое поведение — самый простой способ, к тому же, это способ, продолжающий насилие. Это и есть, простите, «токсичная маскулинность». Хочу выразить глубочайшее восхищение тем, как сотрудник издания предпочел разруливать эту ситуацию — публично заявить о случившемся и потребовать разбирательств. Это очень цивилизованный и порядочный поступок, требующий отваги.
— Я очень сочувствую девушке, с которой это случилось, и желаю ей много сил.
— Ситуация, при которой агрессор остается на своей должности, а сотрудник, потребовавший разбирательств, увольняется, кажется мне несправедливой. Даже замечательный человек и уникальный профессионал может быть харассером.
— Со смесью ужаса, удивления и грусти наблюдаю за тем, как некоторые известные женщины воюют за свое право получать от мужчин по заднице:
раз,
два.
