В 80-е годы, под нами, на первом этаже хрущёвки, жила семья: мамаша и две девочки, восьми и одиннадцати лет. Мать бухала, по пьяни всем жаловалась, что её выгнали из какого-то там хора (за аморальную связь с руководителем). Пела в доказательство сильным красивым голосом…
Однажды днём, я вернулась из школы раньше – обещали вслед за горячей и холодную воду отключить, набрать хотела. Ищу кастрюли-банки и слышу нечеловеческий вой-крик в подъезде.
Оказывается, мамаша эта решила вскипятить воды в ванне – то ли постирать, то ли искупаться. Что там случилось, как она полуголая оказалась в ванне с включенным кипятильником – бог весть. Но варилась долго, воды в ванне, заткнутой пробкой, было едва на дне. Первой её нашла младшая девочка, она и закричала, увидев труп.
Сама я туда не заходила, вперёд меня туда прибежал сосед с их площадки, но милицию вызывали из нашей квартиры (только у нас был телефон) и девочек – одну с остановившимся взглядом и открытым ртом, а вторую истерично визжащую и машущую руками на любую попытку прикоснуться, тоже оставили у нас.
Дежурный не понимал, о какой сварившейся женщине говорят, всё толковал, чтоб сантехников и скорую вызывали и сосед, заикаясь и перескакивая с пятое на десятое, несколько раз пытался донести до милиционера на том конце провода, что случилось. описание тела слышала и я и дочери погибшей...
… квартира долго стояла опечатанной, а однажды ночью я услышала красивый и сильный голос, поющий что-то с улицы. Это был голос нашей сварившейся соседки! Так бы и поверила в потусторонние силы, если бы утром не рассказала матери, а та ответила, что это вернулась старшая дочка той женщины. Они и лицом похожи и голосом, добавила мать. Вздохнула и сказала: и тоже пьёт. Одну из девочек оставили в психиатрической клинике, вторая даже восемь классов окончила, но в той квартире потом лет десять-двенадцать никто не жил.