Ещё я вам сегодня рассказал про движок рекомендаций в будущей Эгее, а когда-то давно уже рассказывал, что использую локальную Эгею для хранения всего-всего хорошего, что я нашёл в дизайне. Вот я залил эти картинки про «Пари» в свою Эгею для хранения красоты, а она снизу подтянула ссылок на другую красоту. Красота!

Видео по вторникам: пустая Филадельфия —
https://ilyabirman.ru/meanwhile/all/philadelphia-quarantine-video/

Сегодняшний совет — про звук на вебе (не надо его туда, скорее всего):
https://bureau.ru/soviet/20200915/

Договорённости — без ссылок

Если документ фиксирует договорённости, в нём не должно быть внешних ссылок. Примеры таких документов: договор, задание на работу, техзадание, понимание задачи, спецификация. Если за этим специально не следить, ссылки возникают сами собой, потому что так быстрее, а о последствиях думать лень.

Например:
— Договариваемся с клиентом о работе, а перечень необходимых материалов уже собрали его сотрудники в папке в Дропбоксе. Так и пишем в Понимании задачи и ставим ссылку на эту папку.
— На встрече клиент говорит, что скинет потом ссылки на примеры конкурирующих продуктов для ознакомления. Чтобы не потерять ссылки, дописываем их в Задание на работу под заголовком «Конкуренты».
— Ленимся описать в Спецификации конкретное поведение элемента ввода даты, и вместо этого говорим, что должно вести себя точно так же, как на сайте фирмы «Дося», и даём ссылку на нужную страницу сайта.

В чём проблема со ссылками? В том, что непонятно, какую именно договорённость фиксирует добавленная в документ ссылка, и у сторон могут быть на этот счёт разные мнения.

Вот, допустим, поставили мы ссылку на Дропбокс, и что? Дизайнеры вообще посмотрели, что там? Вникли? Поняли что-то? А как то, что они поняли, отразится на проекте? Потом ещё случайно окажется, что в папку залили не ту версию документа, и весь проект мы смотрели не на то. Из-за ссылки возникает иллюзия договорённости. Клиент думает: «мы им дали все подробные материалы, теперь они всё сделают как надо». Дизайнер думает: «там ещё какие-то ссылки были, надо бы их посмотреть на досуге, вдруг там что-то полезное». В результате клиент считает дизайнера идиотом, который не вник в задачу и не соблюдает договорённости.

Ну или записали ссылки на конкурентов. Дизайнер их посмотрел и составил какое-то своё впечатление; что-то захотел использовать, что-то нет. А клиент потом на любую вещь говорит: «Так а вы что, не посмотрели, как сделано у „Рогов и копыт“?» «Так а в чём проблема как у „Лютика“ нарисовать?» «Да зачем вы изобретаете велосипед, эту задачу отлично уже решили в „АКМЕ“, вы что, не смотрели ссылки, которые я вам давал?». Клиенту что-то понравилось у каждого из конкурентов, и он решил, что мы возьмём каждую из этих вещей (которые нигде не перечислены и ни разу даже не обсуждались) ровно в том виде, как ему понравилось.

Или вот поставили ссылку на страницу сайта «Доси», и написали, что ввод даты должен вести себя так же. Клиент замечает ссылку где-то в переписке о разработке, идёт по ней, ходит по сайту и запоминает: «ок, у нас будет как у „Доси“». Разработчик смотрит сайт и радуется: «о, там стандартный выпадающий календарик из знакомого фреймворка, тоже поставим его». Время проекта подходит к концу, а клиент вдруг спрашивает: «А когда уже заработает трекинга доставки заказов? И я думал мы хотели сделать красивое видеообъяснение работы сервиса» Дизайнеры недоумевают: откуда эти требования вообще взялись? А потом выясняется, что это есть у «Доси», а клиент считает, что мы договорились делать как у них.

Содержимое по любой ссылке ещё и может поменяться, но, как видите, даже без этого проблем хватает.

Важный смысл документов в том, чтобы всё обсудить и понять друг друга на этапе их подготовки. Поэтому когда над документом нависает угроза появления ссылки, линия поведения может быть только одна. Клиент и дизайнер:
— Там Маша и Федя собрали большую подборку материалов в Дропбоксе, надо, чтобы вы их изучили и тоже учли при работе. Давайте добавим это в ваше Понимание задачи.
— Простите, я боюсь, что мы что-нибудь там не поймём или упустим. Как бы нам это с самими Машей и Федей обсудить, чтобы они нам рассказали всё, что накопали? И мы тогда в Понимании задачи сразу запишем всё то, что нам нужно сделать в связи с этим.
— Хорошо, я вас свяжу. Я там вам потом ещё кстати скину ссылки на конкурентов наших.
— Насчёт Маши и Феди: давайте тогда быстрее это устроим, чтобы мы докрутили Понимание задачи с учётом всего важного. А про конкурентов — может, давайте вместе сейчас посмотрим? Покажете, что именно вам там нравится и не нравится, и мы выпишем, что там важно. А то вдруг мы там обратим внимание не на то.

Дизайнер и разработчик:
— Ещё ввод даты надо сделать как у «Доси».
— А в чём там особенность? Чем отличается от нашего обычного календаря из фреймворка, который мы использовали на прошлом проекте? Давай опишем в спеке.

Поспрашивали участников моего онлайн-курса, как им курс и собрались небольшой видосик с отзывами, смотрите:
https://www.youtube.com/watch?v=Rb2LtWmdlIA

Просьба Андреса Брейвика, отбывающего 21 год лишения свободы в двухкомнатном номере с компьютером (в Норвегии нет пожизненного заключения) за убийство 77 человек, об условно-досрочном освобождении стала в России инфоповодом. Многим у нас это кажется непозволительной наглостью. Даже сам факт того, что настолько опасный преступник отбывает столь небольшой срок в таких условиях выглядит чем-то противоположным понятию «справедливость».

Философия норвежской пенитенциарной системы довольно просто формулируется: тюрьмы не должны быть «зазеркальем» общества, мы не должны из них строить какую-то темную сторону мира. Не из соображений высокой гуманности, а потому что темную сторону никогда нельзя удержать за высоким забором, она будет просачиваться обратно в общество. Мы кого хотим вернуть на волю? Чувака, который просто несколько лет посидел за стеночкой, в совершенно гражданских условиях, или профессионального преступника, привыкшего к насилию? В Норвегии поощряется даже дружба между надзирателями и осужденными, американский тюремный чиновник Джеймс Конуэй после экскурсии по тюрьме Хальден сказал: «Следующий шаг — раздать заключенным ключи».

Можно ли над ними смеяться? Надо всем этим либерализмом, когда свирепый террорист мало того что получает 21 год, сидит в трехзвездочном полулюксе, но имеет наглость жаловаться на «однообразную еду» и просить УДО? Можно. Но есть проблема — система работает. Норвегия — это страна с одним из самых низких уровней убийств в мире. В 5,5-миллионном государстве каждый год убивают около 25 человек, 5 на 1 миллион населения. В Штатах, где смертная казнь существует и активно практикуется, с их нереально конскими санкциями, откровенно репрессивным правосудием, рекордным тюремным населением — в 11 раз больше, 54 на миллион. В России, с нашими тюрьмами, которые, казалось бы, одним своим медийным образом должны уничтожать любые преступные мысли — в 20 раз больше. А знаете, какой процент рецидива среди осужденных в Норвегии? Сколько людей, бесплатно отдохнув в таких условиях, нашли повод вернуться? 20% — только каждый пятый. В России это 54%, в США — 75%. Норвежские тюрьмы служат обществу — они делают его безопаснее. Российские и американские — продуцируют новых преступников.

Брейвик и 77 жертв — это эксцесс, это вполне конкретный единичный душегуб, нанесший много вреда. Но та же самая система, которая в его конкретном случае кажется чрезмерно мягкой — ежегодно спасает в разы больше жизней, чем унесет любой, самый опасный преступник. У меня по этому поводу есть отдельное видео, там вся статистика и интересные факты.

https://youtu.be/BMKsri5bA9g

Выставки в Лондоне: Фрида Кало и Национальная галерея —
https://ilyabirman.ru/meanwhile/all/london-frida-kalo-national-gallery/

Наконец-то можно оставить ровно один экран иконок и избавиться от дебильных точечек снизу, вернув идеальное ощущение первого айфона.

Воскресный Ютюбчик: договор без ссылок, выставки, фотки, размножение афиш и разбор задачи об автозапуске —
https://www.youtube.com/watch?v=N_RGngyKvS4

00:00 Интро
00:21 Блог: пустая Филадельфия
00:35 Договорённости — без ссылок
04:59 Видеоотзывы участников курса:
http://bureau.ru/educenter/ui-online/
05:45 Выставки в Лондоне
10:45 Совет:
https://bureau.ru/soviet/20200915/
12:12 Твиттер: селфик из шахматного клуба, полоски на часах и мой домашний экран айфона с Ай-ОСом 14
14:22 Инстаграм: бургер, селфик, ноготь, ягоды, вывеска, дача, озеро, табличка
15:32 Телеграм: размножение афиш

17:45 Разбор дизайн-задачи прошедшей недели
25:29 Пока-пока!

Сергей Шанович о том, как начинался теледизайн, Сергей Гуриев о современной науке и Люси о непростой судьбе извиняющегося ютюбера. Что послушать:
https://ilyabirman.ru/meanwhile/all/listening-37/

Кстати о теледизайне. Если вы пропустили у меня, напомню, что заставки Муз-ТВ имени Антона Ненашева и команды в 1999—2001 годах — это то, из-за чего я случайно стал дизайнером.

Это было тут. «Наше»:
https://ilyabirman.ru/meanwhile/2009/04/29/1/

Бдыжь. «Муз-ТВ:2К»:
https://ilyabirman.ru/meanwhile/all/muz-tv-2k/

И вообще:
https://ilyabirman.ru/meanwhile/tags/muz-tv/

Записывал на видеомагнитофон.

Никита Прокопов информирует: «Слон — это стрелка!» (Мюнхен)

Ранее: «Самолёт — это стрелка»
https://ilyabirman.ru/meanwhile/2010/02/02/1/

Я всё хотел написать про это, а тут Саша Зайцев написал за меня. Про то, как на сушилках Дайсона клёво рисуют другие дивайсы Дайсона:
https://zaytsev.io/blog/dyson/

Интересно, почему Голан-телеком решил именно этот попап дать на английском?

P. S. Читатели объяснили, что это попап браузера. Я даже не знал, что так бывает! А почему же тогда все это вручную делают, раз такое есть встроенное? Веб очень странный.

Одно из важных нововведений Ай-ОСа 14, о котором все молчат — кириллическая „а“ в приложении Ноутс. По-моему, когда Эплы выпустили свой шрифт СФ, они хвастались альтернативными глифами — двумя разными шестёрками и строчными „a“. И вот альтернативная, вдохновлённая рукописной формой, „a“ сразу же появилась в Ноутсе. Но почему-то только английская — русская „а“ осталась без альтернатив (рис. 1). В 14-м Ай-ОСе русской „а“ тоже дали этот глиф, поэтому заметки стали выглядеть клёвее (рис. 2). Такие дела!

Презентации Эппла я жду каждый раз как новогодних праздников, хотя чудес ни там, ни там давно уже не случалось. И даже стараюсь смотреть в прямом эфире, хотя и в этом смысла уже не осталось — ведь в этом году живые выступления заменил красиво смонтированный ролик.

Последний Эппл-ивент вызвал у меня чувства, но не такие как обычно — я расстроился. Сейчас расскажу почему.

Только не воспринимайте это, пожалуйста, как критику Эппла. Во-первых, кто я такой, чтобы критиковать компанию с самой большой капитализацией в мире? Мне до их уровня всё равно как до Луны. Во-вторых, публично критиковать другие компании — это вообще крайне неблагодарное занятие. Особенно учитывая бревно в собственном глазу — нам в Интеркоме есть что улучшать. Но о своих чувствах всё-таки напишу.

Расстроился я потому, что Эппл теперь, как метко заметил Влад Зелинский, маркетинговая компания, а не продуктовая.

И дело не только во всё увеличивающемся количестве ремешков и расцветок. И даже не в том, что если мне захочется купить айпад, я совершенно не представляю сейчас, как выбирать — их теперь 4 линейки, 5 размеров и 5 цветов, и это не считая остальных конфигураций вроде количества памяти и наличия сим-карты.

Окей, окей, айпады и часы — это уже устоявшиеся категории. Нормально, что там не происходит заметных инноваций, просто понемногу улучшаются камеры и процессоры, да новые размеры и цвета приходят. Совсем другое дело — новые продукты. От них я продолжаю ждать ну если не чуда, то хотя бы какой-то интересной мысли.

И вот в этот раз Эппл представила совершенно новый сервис — Fitness+. Да, это была небольшая и далеко не самая значительная часть презентации, но очень показательная.

Просто представим на секундочку, каким мог бы быть новый фитнес-сервис от Эппла?
- Может быть, там машин-лёрнинг генерит тебе идеальный воркаут исходя из твоих параметров здоровья, предпочтений, наличия времени и предыдущих тренировок? Нет.
- Может, воркаут подстраивается на ходу, в зависимости от того, насколько ты справляешься? Тоже нет.
- Может быть, Сири сама составляет тебе программу тренировок и питания, ведь она всё про тебя знает? Снова нет.
- Может быть, часы и камера в телефоне распознают твои движения и корректируют, если ты что-то делаешь неверно? Не-а.
- Может быть, там есть коммьюнити, поддержка друзей или дружеское соревнование, как в Nike или Strava? И этого нет.

Там нет вообще никаких интересных продуктовых идей.

Это обычный сервис с предзаписанными видео-тренировками по подписке за $10 в месяц. Такой же, как тысячи других.

Наверняка он будет успешен и отъест хороший кусок от пирога фитнесс-индустрии. И тут мне немного обидно и за индустрию, и за Эппл. Потому что за этой чудовищной эффективностью в зарабатывании денег всё сложнее видеть смыслы. (И мы даже не будем вспоминать, что Эппл и так сидит на $200 млрд кэша.)

Ролик заканчивается словами Тима Кука о том, что миссия Эппл — «создавать продукты и сервисы, которые расширяют возможности и вдохновляют вас» (перевод цитирую по русским субтитрам). Но мне всё сложнее в эту миссию верить. Много ли вдохновения в фитнес-сервисе по подписке?