После изменения Конституции российские власти переформатируют всю политическую сферу страны. Это был рубеж, после которого начался отсчет фактически нового государства. Если это государство довести до идеального замысла (авторов поправок), то в этом государстве не будет избираемых парламентов, независимых судов и неконтролируемых властями СМИ. Наша страна движется в эту сторону.
Выборы в Госдуму воспринимаются властями как формирование парламента, который должен единогласно, подчеркиваю, единогласно рукоплескать пятому, а фактически шестому сроку Владимира Путина. Это должен быть парламент, в котором различие взглядов между депутатами будет заключаться только в степени любви к Путину и деталях выражения этой любви. В каждой шутке есть доля шутки, но мы движемся к тому, что политическое инакомыслие, как в советские времена, автоматически становится преступлением.
Мы можем открыть Уголовный кодекс СССР 1970-х годов, а до него УК сталинских времен, где видим, что уголовным преступлением являлась сама критика советской власти. Мы возвращаемся именно в эту ситуацию. Все законы об иностранных агентах и аффилированных лицах, о нежелательных организациях и причастных к их деятельности, все ограничения избирательных прав направлены на воспроизводство в начале XXI века сталинской модели, в которой политическое инакомыслие было уголовным преступлением.
Это намерение означает, что все политические институты должны показывать: инакомыслия в стране нет. По замыслу архитекторов новой России, политическое инакомыслие в стране должно быть юридически и практически недопустимо. Под матрицу такого государства специалисты по внутренней политике формируют новый парламент.
Но важно не только это. Важно то, что буквально на наших глазах в 2021 году внутренней политикой в России стали заниматься силовые структуры. Правоохранительные органы должны защищать права и свободы человека и гражданина. По такой логике в России сейчас нет правоохранительных органов. Есть правонарушительные органы. И это совсем другая функция.
Сейчас, после принятия поправок в Конституцию, на наших глазах центр принятия многих политических решений вернулся к силовикам — как это было при Сталине. То есть силовые структуры де-факто получили политическую власть из рук Владимира Путина. А условно «штатские», которые официально занимаются внутренней политикой, отодвинуты от многих решений, так как допустили много неприемлемых для власти ситуаций: «вырастили» Алексея Навального и создали его публичность, сделали много других вещей, которые в понимании нынешних первых лиц государства — недопустимы.
Возвращение политической власти силовым структурам — это и есть общегосударственное возвращение к политическим репрессиям. Если открыть знаменитый приказ наркома внутренних дел Николая Ежова № 00447 от 30 июля 1937 года «Об операции по репрессированию бывших кулаков, уголовников и др. антисоветских элементов», там были планы по расстрелам по каждому региону: «У вас есть эти враги, ищите». Это решение принимало не Политбюро, а НКВД.
Сейчас мы возвращаемся к такой модели принятия политических решений. Они определяют судьбы людей, формируют политическую повестку, инициируют изменения законодательства, определяют ход избирательных кампаний.
Именно когда силовики становятся властью, доносы становятся общественно одобряемым действием. Это — помощь власти и помощь силовым структурам. Помните знаменитую фразу Сергея Довлатова: «Мы без конца проклинаем товарища Сталина и, разумеется, за дело. И все же я хочу спросить — кто написал четыре миллиона доносов? Дзержинский? Ежов? Абакумов с Ягодой? Ничего подобного. Их написали простые советские люди... Просто сказались тенденции исторического момента».
Сейчас мы возвращаемся к сталинским общественным отношениям. Это приводит ко всем конфликтам нынешней избирательной кампании.
Прочитайте полностью:
«На наших глазах центр принятия политических решений после поправок в Конституцию вернулся к силовикам, как было при Сталине», Republic, разговор с Алексеем Полоротовым