Были у Смирнова. Он рассказывал об иностранцах, с которыми познакомился в медпункте — это удача, потому что политических держат отдельно и даже кормят, как подозревает Смирнов, иначе, чем основной контингент.
Первый — гражданин Демократической республики Конго, который сидит в ЦВСИГе уже год и восемь месяцев, охранники дали ему прозвище Мазепа. Смирнов говорит, что обсудил с ним на ломаном английском дворец Мобуту.
Второй — кубинец, который надеялся через tres semanas быть в Гаване, но застрял в Сахарово на три месяца. У него какие-то проблемы с документами.
Но гораздо круче, говорит Смирнов, знакомство вышло у Димы Иванова из «Протестного МГУ» — тот в какой-то момент сидел с человеком, который девять месяцев ожидает высылки в Казахстан после освобождения из российской колонии. Он отбыл 20 с чем-то лет за убийство двух милиционеров.
Смирнов в целом выглядит норм, но, кажется, зрение за эти две недели сильно упало. Несмотря на это, обещает в скором времени рецензии на прочитанные в Сахарово книги — про ИРА и Бобби Сэндза, Веру Фигнер и древний Рим. Очень жалеет, что при переездах из камеры в камеру потерял дневники Оруэлла, которые начал читать еще в ОВД «Тверское».
Просит передать всем дословно следующее: «Это не так страшно, как кажется».
Кстати, в камере у Смирнова есть плесень — совсем как во дворце, но не Мобуту.
