"В 2017 году, спустя двадцать три года после выхода, «Западный канон» Гарольда Блума наконец-то издан по-русски. Трудно представить более несвоевременную книгу, ведь время яростных споров о каноне давно прошло. Поэтому без вступительной статьи, объясняющей место opus magnum Гарольда Блума в литературной теории последней четверти ХХ века, «Западный канон» в русском контексте провисает.
По словам Блума, он пишет о включенных им в Западный канон двадцати шести писателях с «примесью ностальгического чувства». Нечто похожее возникает и при чтении самой его книги, и дело не в современном состоянии Canon Theory, а в том, что позиция, при которой канон непременно нужно защищать (а не изучать, например, механизмы его формирования), да еще и объясняя выбор текстов их «возвышенностью», выглядит несколько наивно. Чтобы понять, почему Гарольд Блум так ярится против так называемой Школы ресентимента, нужно обратиться к истории «культурных войн» в американской академии. Восьмидесятые годы — время, когда в американских университетах утвердились различные левые течения: постмарксизм, постколониализм, феминизм, queer studies, culture studies, black studies, «при всем разнообразии общим знаменателем этих течений является восходящее к Фуко, а через него к Ницше, представление о властной, принудительной природе культуры и знания». Именно их Блум и обвиняет в ресентименте.
На первоначальной стадии споров о каноне объектом критики становился сам список включенных туда книг, написанных «белыми мертвыми мужчинами», то есть авторами, которые говорят от лица большинства: гетеросексуальных мужчин, европейцев и христиан. Именно это не устраивало представителей новых течений, они видели в каноне инструмент угнетения. Действительно, канон оказался уязвим по многим параметрам: феминистов возмущала гендерная диспропорция представленных авторов, постколониалистов — сосредоточенность на европейском контексте и, следовательно, обслуживание имперского дискурса и т. д. Так или иначе, к эстетической повестке присоединяется повестка социально-политическая, которую отвергали защитники канона, считавшие его инструментом сохранения традиции и культурных ценностей. Само это понятие восходит к канону священного писания, а чтение канонических авторов похоже на сакральную практику изучения Библии: мы возвращаемся к главному тексту европейской культуры вновь и вновь. Таким образом, канонические (классические, образцовые) тексты призваны как бы заместить собой всю национальную или мировую литературу..."
gorky.media/reviews/levaki-vs-shekspir#лит_мастрид
