Два миллиарда долларов — столько, как минимум, потрачено на геленджикское поместье Путина — это монументальная в прямом смысле сумма. Достаточные средства, чтобы предпринять исторический проект, построить такое, куда ещё сотни лет будут водить экскурсии и восхищаться смелостью замысла, широтой масштаба и искусством исполнения. Конечно, это могла бы быть не личная резиденция, а публичное благо — университет, ветка метро, национальный музей — но даже резиденцией можно оставить след в истории. Вместо этого, один из самых могущественных людей в мире, глава ядерной державы, через мутные схемки с прокладками, двоюродным племянником и другом со двора преуспел только в создании плесневелой недостройки. Это идеальный символ путинского режима, его беспомощного управленческого метода, способного любые ресурсы обратить в труху. Путин, анти-Мидас, возвёл монумент собственному ничтожеству.
Для сравнения, в 1890 году Генри Рокфеллеру хватило 600,000 долларов, чтобы основать университет, ставший одним из лучших в мире. На сегодняшние деньги это меньше 30 миллионов долларов, и это лишь один из проектов увековечивающих имя Рокфеллера. Как так возможно? Дело не просто в том, что деньги потрачены именно на резиденцию, отнюдь. Дело в том, что в этом политически-правовом укладе продуктивно потратить деньги невозможно ни на резиденцию, ни на что другое. Например, пока строилась геленджикская гнилушка, Путин финансировал и так называемый проект 5-100 — проект целью которого было повысить 5 российских вузов до сотни лучших в мире. Цифра 5 была амбициозной, но всё-таки в этих рейтингах обычно находится место сразу двум южнокорейским, двум австралийским вузам и университету Буэноса Айреса. Только в рамках этого проекта, то есть вдобавок к основному финансированию вузов, им выделили 1.67 миллиардов долларов — почти столько же, сколько на резиденцию. Конечный эффект? 0 вузов достигли места в сотне, все получатели финансирования остались болтаться во второй-третьей сотне.
Многие говорят: не надо политики, зачем вам это всё, это так оторвано от жизни, давайте работать и концентрироваться на продуктивном. К сожалению, это именно то, чего сделать просто невозможно. Без участия граждан в политике нет права, а без права общежитие людей вырождается в систему нескончаемого обмана и воровства, а потом и прямого насилия. Это
разложение. Перед ним беспомощен даже его главный выгодополучатель, которому остаётся лишь больше и больше денег швырять в печь. Перед ним тем более беспомощны те, кто надеятся выкроить уголочек личного благополучия, закрыв глаза на общее направление движения страны. Благополучие возможно только в правопорядке, а правопорядок только там, где люди борятся за свои свободы.
