Вокруг Алексея Навального снова творится какая-то дурная комедия.
На сей раз, на тему публичного электронного кошелька, куда ФБК собирает «народные пожертвования», за счёт которых, по официальной легенде, и существует.
Внимательные люди обнаружили в работе этого кошелька любопытнейшие закономерности.
Во-первых, основная часть бабла падает в виртуальную кошельковую утробу относительно редкими, зато обольстительно крупными кусками.
И по удивительному совпадению, всякий раз накануне публикации очередного резонансного «расследования», подготовленного Навальным.
То есть это не пожертвования. Это обыкновенные гонорарные выплаты Алексею Анатольевичу от непосредственных заказчиков и кураторов его творений.
Во-вторых, закономерности в расходовании этих денег даже ещё интереснее.
Бабло в кошельке надолго не задерживается: как входит, так и выходит.
Замечательно выходит - напоминаю, что речь идёт о шестизначных суммах - при каждом случае, когда Алексея Анатольевича озаряет светлая идея, что давненько он не проводил освежающий отпуск в соблазнительной загранице.
И тогда собирает Алексей Навальный своё возлюбленное семейство, и отправляется на гостеприимные побережья великолепной Италии, а кошелёк ФБК заметно теряет в объёме.
Примечательно, что внятно комментировать кошельковый скандал Навальный, кажется, вообще не собирается.
Опровергать и насмехаться, обвинять «мурзилок» и разоблачать «нашистский фотошоп», и делать вид, что кошелёк ему подбросили - нет, ничего подобного.
Молчание. Знак согласия.
Которым знаком Алексей Навальный как бы сообщает нам: «Да, я не уникальный народный лидер, а обыкновенный платный блогер, и на жизнь зарабатываю компроматным размещаловом. Из всех платных блогеров я самый звонкий и заметный, потому размещалово через меня стоит многие миллионы рублей. С этих миллионов я затем вожу свою семью по курортам и вообще нескучно живу.
А что мои сторонники в это время последний хуй без соли доедают, а то и баланду лагерную - соболезную, но почему я должен об этом волноваться? Мое благополучие, как вы и сами видите, зависит вовсе не от сторонников. И вообще - простите, мне некогда, у меня дочка в Стэнфорд поступает».
Нет, мы-то простим, Алексей Анатольевич. Мы-то простим.
Но простит ли Бог?