И снова моя экскурсия по Мальцевской галерее.
Ну что, «Святой Георгий и принцесса Сабра», Данте Габриел Россетти, 1862 год, масло на грунтованной доске. Сейчас находится в галерея Тейт, в Лондоне. И тут, к стыду своему, у меня не получится рассказать только об этой работе — мне кажется, что важней сперва рассказать о художнике, который её написал. Собственно, потому, что хотя Данте Габриеля Россетти во всем мире, несомненно, считают исключительно «одним из крупнейших прерафаэлитов», то в Лондоне, первым делом, говорят, что он английский поэт и непревзойденный переводчик и только после этого произносится, что он был одним из величайших художников. Вот именно так. Художник – «Один из», поэт – «английский», а переводчик – «непревзойденный».
И так как в России о нем тоже, несомненно, говорят только, как об «одном из крупнейших прерафаэлитов», то, мне кажется, стоит рассказать и том, что на самом деле представлял собой этот человек, а то непонятно, откуда взялись все его Офелии и принцессы Сабра.
Россетти начал писать стихи ещё в раннем детстве и, что самое забавное, он с самого начала отрицает общественную функцию литературы. Он считал литературу искусством, а за искусством он признавал одну эстетическую ценность. Его поэзия с самого начала была пропитана мистическими нотками, всегда отталкивалась от позитивизма и идеализировала прошлое. Да, в Лондоне тогда самым модным была именно революционно-чартистская и социал-реформистская поэзия, но он никогда не затрагивал в своих стихах социально-политическую проблематику. Игнорируя все эти «стихи на злобу дня», он ищет для себя образцы исключительно у романтиков типа Китса и Кольриджа. И, собственно, как мне кажется, изначальной причиной того, что Россетти был одним из тех трёх великих (ну вместе с Хантом и Милле), кто написал и опубликовал манифест прерафаэлитизма, было его стремлением «оттолкнуться от истинных, нетронутых революционной проказой образов и довести их до совершенства».
Да, думаю, что литература была его основным смыслом. Основным, но не единственным.
Потому что был ещё один фактор, оказавший огромное влияние на его жизнь и творчество. Этот фактор можно назвать обобщающе – «Любовь», а можно разложить подробно и рассказать о знакомстве, женитьбе и самоубийстве его жены, поэтессы Элизабет Сиддал.
Когда они познакомились, Лиззи уже была больна туберкулёзом. Она была его ученицей, моделью и возлюбленной. Россетти сделал множество зарисовок с Элизабет, некоторые из них потом послужили эскизами для его картин. Они прожили вместе почти десять лет. Закончилось всё ужасающе. После рождения мёртвого ребёнка её здоровье окончательно пришло в упадок. Она начала принимать в больших количествах лауданум и вскоре покончила с собой приняв тройную дозу.
Россетти в приступе горя, терзаемый чувством вины, что отдавал слишком много времени работе, похоронил вместе с Элизабет рукописи своих поэм. Потом он добился разрешения на эксгумацию трупа и достал стихи, чтобы опубликовать их в своём первом собрании сочинений.
Потом его образ жизни становится совсем замкнутым, его видели лишь самые близкие друзья. А поздние годы Россетти отмечены совсем болезненным настроением, он стал злоупотреблять алкоголем и хлоралгидратом, жил затворником. В июне 1872 года Россетти предпринял попытку самоубийства, выпив целую бутылку настойки опиума. Он выжил, но начал страдать манией преследования и какое-то время считался безумным. Но несмотря на это, Россетти продолжал работать и писать, даже тогда у него было много последователей как в художественном искусстве, так и в поэзии.
С 1881 года он начал страдать галлюцинациями и приступами паралича. Его перевезли на морской курорт Берчингтон-он-Си и оставили на попечение сиделки. Там он и умер 9 апреля 1882 года.
Ну а пока – наслаждайтесь. «Святой Георгий и принцесса Сабра», Данте Габриел Россетти.
https://t.me/malzoffsgallery/31379