В российской версии сериала Чернобыль, если бы таковая была снята, авария случилась бы в конце пятой серии, потому что российская школа драматического телевидения не признает «быстрый заход» в историю, а вместо этого любит часами давать ненужные, не двигающие сюжет события, взгляды, разговоры.
В российской версии сериала Чернобыль аутентичности было бы в разы меньше, просто потому что приличных костюмеров в Москве три человека, а декораторов - может быть не больше двух.
В российской версии сериала Чернобыль не было бы плохого. Вернее, оно бы существовало - в виде самодуров, радиации и каких-нибудь иностранных журналистов, которые пытаются вынюхать побольше сплетен и продать их как правду в свои пропагандистские издания, но там бы не было трагедии.
Дело в том, что когда я - условный американец - выключаю сериал Чернобыль и смотрю в окно, то за моим окном Чернобыля нет. Он существует только в телевизоре в виде горя, которое постигло других людей, - горя, которое я покупаю, чтобы испытать его, попробовать на вкус, поплакать, побояться. Почувствовать страх быть зараженным радиацией и взгляды усатых комитетчиков.
Я покупаю то, чего у меня нет.
Как в России покупают милых нелепых чиновников, которых за коррупцию выслали из Москвы, сильных женщин, которые живут в регионах и с оптимизмом смотрят в будущее, таща на себе всю свою нелепую семью, работников советского МИД, которые, между игрой в гольф, могут навалять Америке, и, безусловно, честных-честных ментов и врачей.
Россия не снимет свой сериал Чернобыль, потому что вся картинка на российском ТВ - это wishful thinking, это то, как мы отвлекаемся от настоящего Чернобыля за окном.
Во многом как американцы отвлекаются от своей реальности за окном: скучных моллов, где все неплохо зарабатывают, но могут и пристрелить, на картинку красивой серой страны, где все врут, и где никогда не будет хорошо. Посмотрев Чернобыль в Америке, можно выглянуть в окно и подумать, что не все так плохо.
Посмотрев Чернобыль в России, хочется в это окно выпрыгнуть.
