Молодежь уже вся говорит, а наше время вышло. Мы уходящее поколение
Мужской род – не мужской
Фем-активистки полагают, что главенство мужского рода в грамматике отражает главенство мужского пола в жизни (нет, не отражает), поэтому нужно симметрично «отрастить» в языке эквивалентные формы женского рода – и тогда наверняка вдруг запляшут облака (нет, не запляшут).
Самый ускользающий и тяжелый контраргумент таится (впрочем, как и всегда) в средневековом мраке.
Категория рода возникла лишь в тех языках, где винительный падеж синтаксически был противопоставлен именительному (падежи и гениталии никак не связаны).
Признак рода потребовался языку не для того чтобы различать пол, а для того чтобы иметь средство формального выражения для разграничения на уровне словесной формулы: бел снег – бела рука – бело поле.
Имена, мотивированные глаголами со значением телесно-вещного действия, оформлялись как имена мужского рода, а имена, соотносимые с глаголом в значении нематериально отвлеченного, идеального действия – оформлялись как имена женского рода.
Сам мужской род изначально восходит к древнему концепту активности (а не маскулинности). Патриархальность языка и «базовость» мужского рода – это в некотором смысле случайность.
Семантическая мотивация рода слабо связана с полом, поэтому мы спокойно могли бы назвать мужской род как угодно. Давайте позаимствуем парадигму у программистов и назовём его нулевым – это ближе к истине и не подпитывает ложных убеждений. Мужской род – не род мужчин.