E
При слове "Бобруйск" собрание болезненно застонало
«Все дети лейтенанта Шмидта хотели ехать в Бобруйск». Это классика – «Золотой теленок» Ильфа и Петрова. Бобруйчане тоже застонали, когда до них добрался цирк Тихановской вместе с манежем-подиумом, клоунами, статистами, реквизитом, фонограммой и прочими атрибутами – успел к сумеркам. Прибыл впервые, и в этом было главное счастье местных аборигенов, о котором они даже не догадывались.
А вот нам не повезло. Застонали-заскрипели-заскрежетали ЖС, в -надцатый раз услышав одно и тоже.
Хотя нет, было и новенькое.
«Ой, все забыла», – первые слова которые произнесла Тихановская перед собравшимися слегка даже обнадежили, но лишь на секундочку. Толмуд-цитатник вновь оказался под рукой: она его раскрыла, полистала, вспомнила. И далее по тексту: муж создал блог, его посадили, я решила его заменить и пришла я к вам, да, нет программы…, и, и, и… хоть ты запикай, но будет вам счастье.
Все, дорогие наши! Не к ночи будет чертыхаться, но больше добавить особо нечего.
«Все дети лейтенанта Шмидта хотели ехать в Бобруйск». Это классика – «Золотой теленок» Ильфа и Петрова. Бобруйчане тоже застонали, когда до них добрался цирк Тихановской вместе с манежем-подиумом, клоунами, статистами, реквизитом, фонограммой и прочими атрибутами – успел к сумеркам. Прибыл впервые, и в этом было главное счастье местных аборигенов, о котором они даже не догадывались.
А вот нам не повезло. Застонали-заскрипели-заскрежетали ЖС, в -надцатый раз услышав одно и тоже.
Хотя нет, было и новенькое.
«Ой, все забыла», – первые слова которые произнесла Тихановская перед собравшимися слегка даже обнадежили, но лишь на секундочку. Толмуд-цитатник вновь оказался под рукой: она его раскрыла, полистала, вспомнила. И далее по тексту: муж создал блог, его посадили, я решила его заменить и пришла я к вам, да, нет программы…, и, и, и… хоть ты запикай, но будет вам счастье.
Все, дорогие наши! Не к ночи будет чертыхаться, но больше добавить особо нечего.