В 1999 году, в феврале (17 лет назад), я вышла на перрон Московского вокзала из поезда Москва - С.-Петербург. Мой друг (бывший генеральный директор Ленфильма), Игорь Андреевич Колобов едва успел меня подхватить – я на мгновение потеряла сознание: грипп «застукал» меня в поезде! И последние силы ушли на то, чтобы вообще из поезда выйти.
Игорь посадил меня в машину и сразу с вокзала повез к академику Альберту Александровичу Новицкому - известному радиологу и биохимику, бывшему в то время председателем комитета по фармакологии при президенте Российской Федерации.
- Алик! Спаси нашу Беллочку!
Альберт Александрович достал какой-то флакончик с прозрачной жидкостью и объяснил:
- Экспериментальный биостимулятор. Капай каждый час в передние отделы носа….
- С внутренней стороны ноздрей находятся лимфатические пути, минующие ГЭБ (гематоэнцефалический барьер) - закончила я фразу академика.
- Ну, вот, умница! Приятно, когда пациенты все понимают, - достал из ящика стола пачку копеечного аскорутина,- вот еще сразу пачку прямо сейчас - все 10 таблеток!
- Поняла, профилактика ДВС*.
- Врач?
-Невропатолог.
- Приятно познакомиться! Игорь! Ты мне почаще таких невропатологов привози!
*(в предыдущей статье есть пояснения этих терминов)
Вот так я познакомилась с академиком А. А. Новицким. Я была здорова через сутки полностью. И не болела гриппом до этого декабря (пролопухала).
То активное экспериментальное вещество, которое мне дал Альберт Александрович, в серию не пошло. Но способ введения я запомнила – логичный, простой, естественный и безболезненный. Придумали его не я и не Новицкий, им любят пользоваться…. наркоманы )).
А в принципе любой невролог в курсе такого способа введения лекарственных веществ. Наряду, например, как известный всем, особенно кардиологам и их пациентам, так называемый сублингвальный метод: когда лекарство рассасывается под языком (этот способ введения лекарственных средств приравнивается к внутривенному введению).
Через год появился Кортексин - я как невролог и человек неплохо понимающий биохимию (дружба с академиком дала мне дополнительные знания), понимала, что лучшего препарата для лечения гриппа быть не может: препарат из регуляторных пептидов ядер мозговых клеток – восстанавливает поврежденные клетки коры головного мозга после травм и инсультов, должен помогать и при гриппе (то же повреждение, только вирусом), и стала применять его на практике именно этим способом, (тем более, я писала, с гриппом у меня личные счеты).
Хотя пробить сам препарат сквозь медицинскую общественность было делом безнадежным. Несмотря на наличие всей необходимой законности. Академик Хавинсон до сих пор не может справиться не только с «мнением», извините, всяких безграмотных дураков, для которых законы природы не указ, но и с «медицинским мнением».
Помню, как один именитый в Карелии доктор-невролог, занимающий высокий пост в минздраве Карелии, за чашкой кофе-коньяка сказал (Привожу диалог дословно, так врезался в память):
- Кортексин! Ерунда!
- А вы пробовали его в практике?
- Нет.
- А я пробовала.
- Ну и как (с интересом)?
- Во! – я показала большой палец, - не понимаю, как мы раньше вообще без этого препарата жили, лечение нейро инфекций, инсультов, черепномозговых травм – потрясающий эффект! То, что мы лечим месяцами, проходит на кортексине за считанные дни! Без обычных осложнений. А биохимическую цепь взаимодействия знаете? Вон, я вижу, у Вас журнал по биохимии с Кортексином лежит. Я даже знаю, что Вам его профессор Дьяконов Марк Михайлович прислал)). Вам, кстати, от него поклон и привет.
- Изабелла Леонтьевна! - Он обвел взглядом книжные полки своего кабинета, - мне некогда!
- Хотите за 15 минут? На салфетке?
- Давай!
-…….
- Изабелла Леонтьевна! Я всегда знал, что Вы хороший доктор, - сказал он окая, - но почему Вы не работаете в государственной медицине?
- Вот потому и не работаю! – ответила я.
Кстати, поводом прийти и поговорить послужил отказ моей пациентки принмать кортексин, потому что этот, уважаемый всеми доктор, сказал ей уверенно, что кортексин - ерунда!