Навальный:
«Да какое ваш Путин и «Единая Россия» имеют отношение к победе в войне? Из окопов не вылезали? Вы используете [ее], потому что не хотите говорить по-настоящему, потому что вам неловко обсуждать любую текущую проблему. С вами хотят поговорить про коррупцию, бедность, а сказать вам нечего. И когда задают острые вопросы, сразу возникает — какой дворец, какой Димон? Давайте поговорим про ветеранов.
Один из самых гадких моментов процесса — когда прокурор читала сфабрикованные показания. Всем понятно, <...>, дедушка говорить не может, взяли мемуары, посмеялись, все равно дед старый, а она читала и делала паузы, что голос у нее дрожит и говорить она не может.
А я хочу напомнить о важном эпизоде в нашей стране, когда под непосредственной крышей генпрокурора Чайки и в его окружении действовала банда Цапка, которая терроризировала станицу, насиловала школьниц, а поймали их только после того, как они вырезали целую семью, убили взрослых и детей, сложили во дворе, подожгли, а новорожденного ребенка живого — это официальные материалы дела — бросили в костер.
Это все случилось, потому что за ними стояла прокуратура. И голос у вас не дрожит, хотя это самое настоящее преступление, голос не дрожит, вы говорите «кто последний в кассу», вы готовы обслуживать огромного хряка, потому что надеетесь, что вам перепадут какие-то крошки.
Я включаю телевизор и вижу стыдный репортаж. Показывают тот эпизод, что ветеран узнал, что его оскорбил Навальный. И так случилось удивительным образом, что дома была съемочная группа, показывают: лежит человек в трусах на одеяле, рядом внук стоит, и в глазах его счастье, он доволен: я наконец-то монетизировал деда. Все счастливые, камеры снимают, а за камерой, наверное, стоит Маргарита Симоньян, которая говорит — давай дед, не рыпайся, лежи», – продолжает стенографировать «Медиазона».
