России будет полезна китайская система социального рейтинга
(Игорь Караулов
специально для газеты ВЗГЛЯД)
О китайской системе социального рейтинга наслышаны многие. С начала этого года она стала уже не экспериментальной практикой, а частью закона: ей посвящён особый раздел гражданского кодекса КНР. Суть социального рейтинга – в комплексной оценке личности каждого гражданина. Это работает примерно, как загробное воздаяние в различных религиозных учениях, но только при жизни: сделал благое дело – получи плюс в карму, а неправильно себя повёл – получи минус. Тем, у кого высокий балл, полагаются пряники, а низкоранговым гражданам придётся столкнуться с неудобствами – например, им могут отказать в гостиничном номере или в ипотечном кредите.
Поскольку речь идёт об однопартийном государстве, неудивительно, что эта система содержит политический компонент. Так, за членство в коммунистической партии автоматически начисляются дополнительные очки, а за перепосты антиправительственных материалов баллы, наоборот, срезаются.
Но, если отвлечься от этой специфики, в основном система социального рейтинга ориентируется на повседневный здравый смысл. Она воспитывает граждан примерно так же, как вы хотели бы воспитать своих детей. Не пей, не кури, не увлекайся компьютерными играми, занимайся спортом, переходи дорогу в положенном месте, переводи через неё старушек, жертвуй на благотворительность – и будет тебе счастье. В каком-то смысле эта электронная нянька заменяет традиционную крестьянскую общину в условиях стремительной урбанизации. Если в деревне каждый член общины находился под надзором родственников и соседей, то в городе за ним наблюдает «Большой брат».
Вообще-то нам, европейцам, не по себе от такой перспективы. А с другой стороны, куда деваться бедному человечеству? Коль скоро существуют технические возможности для тотального контроля над личностью, они так или иначе будут использованы.
Мы в России всегда мечтаем о каком-нибудь третьем пути. Вот и сейчас хорошо бы пройти между струйками и сохранить Россию, как остров поведенческой свободы. Но если это окажется утопией и нам придётся выбирать между двумя системами контроля, то наша модель «дивного нового мира», скорее всего, будет срисована с китайской.
Во-первых, как было сказано, система социального рейтинга – это, по сути, традиционалистский проект, в его основе – простая и понятная история о том, что добро должно быть вознаграждено, а порок наказан. А ведь наши идеологи как раз тем нынче и занимаются, что нащупывают какие-то варианты опоры на традицию в противовес давлению Запада.
Во-вторых, в самом Китае эта система рассматривается, как социалистический элемент управления, призванный дополнить и скорректировать рыночные механизмы. России – это исторически близко, к тому же запрос на «левый поворот» сейчас довольно ощутим. Попутно следует заметить, что система социального рейтинга диаметрально противоположна сталинскому тоталитаризму, когда человека могли ни за что отправить в лагерь, а потом столь же внезапно освободить из лагеря и назначить на ответственную должность.
С третьим аргументом согласятся и многие либералы: народ у нас в массе своей диковат, а потому нуждается в няньке. В самом деле, лучше мягко, но неуклонно воздействовать на граждан, чем периодически бороться с эксцессами. И в этом смысле рост уличной активности и особенно расширение практики насилия с обеих сторон во время протестных акций может послужить для властей веским доводом в пользу внимательного изучения новейшего китайского опыта.
