Дмитрий Глуховский толкает текст. Как всегда - за нашу и вашу свободу.
А мог бы и другой.
Например,
вот такой - из "Сноба":
На Болотную шел из принципа, проверяя себя на слабо, видя стягивающуюся в Москву милицейскую технику, и опять с паспортом и с драматическим и даже трагическим настроем, уверенный, что больше пяти тысяч не наберется и что будет мясо. Пришли семьдесят тысяч, и это был первый раз, когда я почувствовал: сейчас такой момент настает, когда все можно поменять. Пассионарный миг. Семьдесят тысяч вдруг подобрались к глиняным ногам колосса, облепили их — и тот побоялся давить муравьев.
Был этот
волшебный миг, был: когда казалось, что у нас бархатная революция, август девяносто первого, что мы можем
сейчас чуть поднажать — и оно покатится, полетит, рассыплется, развеется, пройдет, как морок. Что для этого нужно сделать? Кремль в кольцо взять? Садовое заблокировать? Всеобщую забастовку объявить? Не знаю. И, видимо, никто не знал. И ничего не делал.
Или такой -
из "Метро-2035" (напомним, в "Метро-2033" у Глуховского агрессором была не Россия, а США):
- Помню телевизор. Помню, как в телевизоре – у нас здоровый такой был – показывают президента. И президент говорит: у нас нет другого выбора. Нас вынудили. Нас загнали в угол. Не нужно было нас в угол загонять. Так что я решил… Тут мать входит с кухни, а у нее в руках тарелка для меня с куриным супом. Лапша называлось. Она мне: что ты смотришь страсти всякие? Давай, я тебе мультики включу. А я ей: я лапшу не буду. Наверное, это я тот самый момент запомнил. Самое начало. Ну или конец. Потом уже ни мультиков не было, ни лапши.
– Слышь, Летяга, – перебил развинченный Юрец. – Это по нам ударили первыми. Не мы, а по нам. Предательски. И первый залп мы перехватили, а только потом уже сами. Точно говорю. Мне семь было.
– Какая разница теперь? – сказал Артем. – Мы или они?
– Есть разница, – возразил Нигматуллин. – Мы бы не начали. У нас вменяемый народ. Мы за мир были всегда. Эти суки обложили нас, в гонку вооружений втянули, чтобы измотать. Хотели расчленить страну. На куски распилить. Ради нефти и газа. Потому что им наше государство как кость поперек горла встало. Им независимые вообще страны не нужны были. Все под них легли, ляжки раздвинули. Одни мы… Огрызались. И эти гниды, эти падлы нас… Они не ждали просто, что мы до конца пойдем. Думали, мы сейчас обос*ымся. А мы… Чтобы расчленить нас, ага. Врагу не сдается. Хер им нефти. Колонизировать нас. Вот сами-то и обо*рались, г*ндоны. Когда им по ихнему телику показали, чего к ним летит. К нам с мечом давай, сунься. Мы-то и под землей не дохнем».
Любит человек свою Родину, сразу видно.