Насчет удмуртов и их культуры. Я провел часть детства в столице удмуртской республики, и кое-что об этом знаю.
В том, что удмуртская «культура» не загнулась и не вымерла в начале прошлого века, главная заслуга была, конечно, советской власти. У удмуртов было свое радио («веращки Ижевск», что-то такое). У них были свои газеты, я до сих пор помню, как они выглядели. У них была своя кафедра в университете, где они изучали свой аутичный язык. Мой дед преподавал в универе, и когда у него спрашивали, есть ли у вас ДЕФО (кафедра для людей с разными дефектами), он отвечал: нам зачем, у нас удмуртское отделение.
Быть «вотяком» считалось «стремно», несмотря на все титанические усилия. Для парня встречаться с «вотянкой» было «зашквар». Видимо, из-за
этого скрещивались вотяки исключительно между собой, и внешняя «стремность» прогрессировала из поколения в поколение. И когда в девяностые рыночек наконец порешал, и все это стало тупо нерентабельным, все, кажется, вздохнули с облегчением. Правда, появились какие-то финны, которые вкладывались в летние лагеря, «смены финно-угорских народов». Я был на одной такой. Мне там даже девочка одна нравилась. И все там, конечно, говорили по-русски и только по-русски.
На удмуртском языке (как и на украинском) нет великих памятников литературы. На нем не написано важных научных и философских трудов. Его знание не нужно низачем и никому, кроме узких специалистов, занимающихся языкознанием, и конкретно— финно-угорской языковой группой. И если какая-то культура отмирает, это не значит, что ее «убивают». Это значит, что она никому не нужна.
https://t.me/RottenKepkenChannel/3626