Копибара и Екатеринбургский забор!
Копибара не может уснуть третий день. Люди у Екатеринбургского забора заполонили ее мысли!
Копибара не постигает - майским вечером, обещающим новую и бесконечно прекрасную жизнь, люди не пьют драгоценных вин, не любуются обнаженными телами друг друга, не рисуют картин, не раздумывают о диалогах Платона, не слушают вариации Гольдберга, а вдруг, как будто в них вселилось что-то неведомое, вцепляются в забор и начинают интенсивно тянуть его на свою сторону, крича другой стороне разные слова.
В зависимости от того, кто перетянул, забор начинают топить в реке, к вящему удивлению пучеглазых Екатеринбургских рыб, если же верх берут другие, забор укрепляют и заливают бетоном! Копибара пошла к дедушке. Выносить непонимание она больше не могла. Дедушка, как обычно, читал.
- Дедушка, - почему эти люди нападают на забор?
- Май, тепло, скучно....- попытался вернуться к чтению старый Копибар.
- Дедушка, я серьёзно спрашиваю! - вытащила из его рук «Известия», маленькая Копибара.
- Им хочется доказать самим себе, что они что-то значат, - простился с материалом о встрече Помпео и Путина дедушка Копибар.
- У них есть сомнения в том, что они что-то значат? - дедушка, - раз они хотят доказать это.
- Да.
- А причём тут забор и березки и храм?
- Ни при чем, могло быть что угодно другое. Им нужно доказать другому человеку, что они что-то значат. Для этого им надо знать, что они правы. Но нужен и другой, за забором, который не прав. Люди не умеют быть правыми сами по себе.
-
- Но они говорят не об этом, они говорят что это их город, сквер? Что они тут живут.
- Да, им так легче, но обрати внимание, мы с тобой живём в реке, но не говорим что река наша. А люди любят говорить, что что-то их. Кот, жена или чувства. Как-то их великая женщина, кажется ее звали Гертруда Стайн, сказала так: «я знаю, что существую, потому что меня узнает моя собака». Вот она что-то знала про себя.
-
- А на самом деле, дедушка? Что у людей есть?
- Только то, что у них нельзя отнять.
-
- Что это, дедушка?
- Смерть и понимание. Умирает каждый сам и понимает сам. Это нельзя ни отнять ни сделать ни за кого. Больше у них ничего нет.
- А как же чувства, дедушка, разве то, что я чувствую к тебе не мое чувство?
- Нет, не твоё, это что-то про нас с тобой, а не про тебя.
- Ладно, это я не понимаю.... Ну а те, другие, в шлемах считают, что они есть?
- Да, они считают, что они «омоновцы», «верующие», «спортсмены» и они не другие, они те же самые.
-
- А зачем они стоят там с другой стороны?
- Они тоже хотят быть правыми. Есть свой хлеб.
- И все?
- И все.
.......
- А березки? Они есть?
- Да, но скоро будет меньше, часть пожертвуют на храм, другую на уголь для шашлыка.
..... Почему они так делают, дедушка?
- А как они должны делать?