Еще один новоявленный эпидемиолог рассказывает, что
коронавирус - ерунда. К сожалению, Артемий Лебедев сильно запутался в цифрах, и это хороший повод поговорить о показателях смертности от эпидемии и их трактовке.
Чтобы избежать, как выражается дизайнер всея Руси, "подмены понятий", разберемся сначала с терминами. В русском языке используются понятия "смертность" и "летальность", которые неслабо способствуют путанице. Смертность - количество умерших от
всего населения, обычно выражается коэффициентом на 1000 человек. Летальность - процент умерших от числа
заболеших.
Надежнее пользоваться англоязычными аналогами. Ключевой показатель, которым оперируют сейчас -
case fatality rate (CFR), процент умерших от числа
диагностированных.
Этот показатель в период распространения болезни по большому счету бесполезен. На то есть несколько причин. Во-первых, CFR напрямую зависит от охвата и качества тестирования - чем больше тестированием охвачено легких случаев, тем он ниже. Во-вторых, на CFR влияет ход лечения, нагрузка на систему здравоохранения, принимаемые меры и т.д. В-третьих, правильный CFR можно рассчитать
только по итогам эпидемии, когда известно окончательное число диагностированных и умерших. В процессе эпидемии возникает погрешность, приводящая к занижению показателя, поскольку многие соотносят число умерших и число диагностированных на один и тот же день, что неверно. Так, например, при эпидемии SARS в 2003 году ВОЗ давала предварительную оценку CFR на уровне 3%, тогда как по итогам показатель
оказался в три раза выше.
С другой стороны есть показатель
infection fatality rate (IFR) - соотношение умерших и числа
зараженных. И здесь Лебедев в чем-то прав - этот показатель неизбежно будет ниже, чем CFR, поскольку зараженных куда больше, чем диагностированных, ведь многие болеют легко или и вовсе бессимптомно. Проблема в том, что в этой ситуации Лебедев продолжает сравнивать несравнимые вещи.
Сравнение COVID-19 с испанкой вообще глупая затея, поскольку по обеим эпидемиям нет внятной статистики. По испанке вообще транслируется много ошибочных цифр, но вполне очевидно, что охват и качество тестирования в 1918 году было значительно хуже. В зависимости от оценки, мы знаем, что от испанки погибло от 1% (самый консервативный и маловероятный сценарий) до 5,4% населения планеты. Не диагностированных, не зараженных -
всего населения. То есть
от 17,4 до 100 миллионов. CFR испанки, таким образом, оценивается современными исследователями на уровне около 10%. Это действительно выше, чем у COVID-19, CFR которого ВОЗ сейчас оценила на уровне 3,4%.
Но Лебедев передергивает, когда делает вид, что есть либо испанка, обычный грипп, против которого не нужно принимать чрезвычайных мер. Мы уже знаем, что COVID-19
в два-три раза более заразный, чем сезонный грипп (CFR=0.1%). Мы уже видим, что даже с нынешними жесткими карантинными мерами системы здравоохранения в мире либо работают на пределе, либо не справляются вовсе. И если не разглаживать кривую распространения, столь любимый Артемием показатель смертности вырастет многократно просто потому, что ни одна система здравоохранения мира не рассчитана на такую нагрузку. Медицинская сортировка, обрекшая на смерть сотни и тысячи тяжелых больных, в первую очередь - пожилых, вводилась в Испании и Италии не случайно - спасали тех, у кого было больше шансов, на остальных не хватило ресурсов.
Резюмируем: точных показателей ни смертности, ни летальности COVID-19 пока нет, но он определённо намного опаснее сезонного гриппа, сравнивать его с испанкой глупо, принимать меры надо. А фразу "мрут старики с букетом хронических болезней" оставим на совести Татьяныча. Интересно, что о ней думают его приближающиеся к 70-ти годам родители?..
