Гофман фон ВАЛЬДАУ, генерал-майор, начальник штаба люфтваффе:«Качественный уровень советских летчиков куда выше ожидаемого...» Особенно немцев шокировали авиационные тараны и огромный уровень потерь.
Только за 22 июня 1941 года люфтваффе потеряли 300 самолетов, чего в боях с союзниками не было».
Гюнтер БЛЮМЕНТРИТ, генерал, начальник штаба 4-й армии вермахта:«Поведение русских войск даже в первых боях находилось в поразительном контрасте с поведением поляков и западных союзников. Даже в окружении русские продолжали упорные бои. Они всегда пытались прорваться на восток... Наше окружение русских редко бывало успешным».
Альфред ДЮРВАНГЕР, лейтенант:«Когда мы вступили в первый бой с русскими, они нас явно не ожидали, но и неподготовленными их никак нельзя было назвать. Энтузиазма (у нас) не было и в помине! Скорее всеми овладело чувство грандиозности предстоящей кампании. И тут же возник вопрос: где, у какого населенного пункта эта кампания завершится?!»
Эрих МЕНДЕ, обер-лейтенант:«Мой командир был в два раза старше меня, и ему уже приходилось сражаться с русскими под Нарвой в 1917 году. «Здесь, на этих бескрайних просторах, мы найдем свою смерть, как Наполеон, - не скрывал он пессимизма… - Менде, запомните этот час, он знаменует конец прежней Германии».
Эрик БУРХАРД, рядовой, пехота:«22 июня 1941 года рано утром мы вступили в Россию в направлении Лемберга (Львова) и Киева. На Украине гражданское население встречало нас цветами. Женщины в нарядной одежде несли цветы и клубнику. Я считаю, что, если бы Гитлер, идиот, дал украинцам еду и оружие, мы могли бы идти домой. Украинцы сами воевали бы против русских».
22 июня 1941 года в
воспоминаниях фашистов.
