По данным Счетной палаты, российский государственный долг за 2020 год вырос почти на 40% или на 5 триллионов 400 миллиардов рублей. Напомню, Минфин в середине прошлого года резко переориентировался: вместо расходования резервов ведомство решило переключиться на привлечение заемных денег и планировал занять на рынке 5 триллионов рублей. Таким образом, министр финансов Антон Силуанов свой план перевыполнил. Размещало финансовое ведомство по большей части рублевые облигации - рублевый долг вырос на 4 триллиона 600 миллиардов. Валютных бумаг удалось продать чуть меньше, чем на 2 миллиарда долларов.
С одной стороны, сейчас, когда мир балансирует на грани долгового кризиса и с размещением государственных облигаций начинают возникать проблемы даже у развитых стран, это решение выглядит оправданным. Особенно если учесть, что даже с учетом 40-процентного прошлогоднего роста госдолга его размер не достиг даже 20% ВВП. По нынешним временам это чрезвычайно низкий показатель.
С другой стороны, в отличие от все тех же развитых стран, наш Минфин занимает вовсе не под нулевой, и уж тем более не под отрицательный процент. По данным все той же Счетной палаты, расходы бюджета на обслуживание госдолга выросли в прошлом году до 784 миллиардов рублей. То есть руководство ведомства Силуанова готово платить три четверти триллиона в год только за то, чтобы чувствовать себя в относительной безопасности и иметь в постоянном доступе гигантские резервы, тратить которые почему-то нельзя ни под каким соусом.
Кроме того, в глаза бросается явное несоответствие между тем, сколько Россия в прошлом году заняла, и тем, сколько государство потратило на борьбу с последствиями эпидемии коронавируса в стране. По данным Счетной палаты, федеральные расходы на борьбу с коронавирусом и поддержку бизнеса и населения составили всего 2,86 триллиона - почти вдвое меньше той суммы, которую занял Минфин на рынке.
941,4 млрд руб — пенсионный фонд569,3 — семьям с детьми378,2 — регионам231,7 — врачам155,5 — прочие соц. выплаты
Действительно, оценка Счетной палаты выглядит гораздо ниже, чем цифры, которые в прошлом году неоднократно называл Силуанов. Министр финансов говорил о мерах господдержки на уровне 4,5% ВВП, а у Счетной палаты получается около 2,7%. При этом аудиторы указывают, что учитывали только данные, не помеченные Минфином грифами “для служебного пользования” и “секретно”. Так что и в Счетной палате признают: реальные расходы могут быть больше. Тем не менее, очевидно, что это были не те деньги, которые правительство тратило на поддержку населения или малого и среднего бизнеса, в наибольшей степени пострадавших от ограничительных мер. Если опираться на цифры, то чуть ли не половина денег ушла на цели, знать о которых широкой публике вовсе необязательно. И я не имею в виду какие-то сверхсекретные спецоперации. Речь скорее о поддержке или спасении крупного бизнеса. Например, 140 миллиардов ушло на выкуп самолетов Sukhoi Superjet, которые оказались невостребованными у покупателей. Еще 6 миллиардов долларов - или около 450 миллиардов рублей - ушли через
ВЭБ.РФ на покупку судов-газовозов для проекта “Арктик СПГ-2”. Какое отношение эти расходы имеют к кризису, непонятно. Но Силуанов видимо считает, что самое непосредственное. А поскольку расходов такого рода набирается довольно много, Минфин, сколько бы он ни занимал, все-равно наращивает налоговую нагрузку. Конца этому не будет. Просто потому, что аппетиты у тех, в пользу кого перераспределяются налоги, постоянно растут. Однако перераспределяются не только налоги. Девальвация рубля, причиной которой стали исключительно политические причины, стала основной движущей силой разгона инфляции в России. Она вылилась для обычных граждан в дополнительный “инфляционный налог”. Он тоже перераспределяется в пользу крупных экспортеров сырья. Впрочем и крупным экспортерам в России живется не всем одинаково. Есть, например,группа компаний “Норильский никель”. На нее в последнее время беды сыпятся как из ведра.
