Знаешь, в чем наша проблема, Саша? В том, что у нас нет проблем. Нам всё кто-то доставил и принёс. А мы только сидим и думаем: "А какой я? А что я могу?" Что мы можем дать миру, кроме зарядки от айфона?
XXI век
Сегодня я была на заседании рабочей группы Государственного Совета Российской Федерации по молодежной политике.
Собрал нас ее руководитель - губернатор Ярославской области Дмитрий Миронов. Я уважаю Дмитрия Юрьевича и знаю его не первый год, поэтому надеюсь, что под его руководством молодежная политика у нас наконец-то появится, потому что сейчас её нет.
У нас есть Федеральное агентство по делам молодежи, есть конкурс "Лидеры России", у нас регулярно проводят форумы. При этом молодежной политики у нас нет, и не по злой воле, а потому что в мире постправды, в котором технологии победили содержание, не существует ценной для всех идеологемы, которая объединила бы молодежь.
Молодежь сегодня - это новая власть, потому что её 26 млн, потому что в юном возрасте люди гораздо быстрее становятся единомышленниками, потому что они не держатся за свою власть и своё влияние, точнее, не держат ее при себе, а направляют по разным каналам. Это сила с вирусной самоорганизацией, которая способна мобилизоваться в короткие сроки. Как с конструктивными целями, так и с разрушительными.
Мы живем в мире неформального сетевого управления, где вовлечение общественности в принятие решений и есть единственный способ эти решения у общественности утвердить.
Когда я слышу на заседании о том, что нам надо придумать, как возглавить молодежные тренды, и о том, кто нам на эти программы даст денег, то мне уже даже не смешно, а грустно становится. Как бы донести до людей, что этап, когда граждане решали, какие учителя стоящие, а какие нет, в мире уже пройден?
Есть, например, программа - сайт donors choose (дающие выбирают), когда учителя сами должны привлекать финансирование на те нужды классов, которые они считают насущными. За время существования этого сайта гражданские спонсоры пожертвовали около 400 млн долларов, что дало возможность помочь 18 млн учащихся государственных школ.
Это одна из самых успешных краундфандинговых площадок. Скажите, у нас нет денег и обществу не до этого? Неправда. Люди хотели сохранить журнал The New Times и в рекордные сроки собрали 25,4 млн рублей. А мы хотим предложить идеологию, придуманную для молодёжи без молодёжи!
Молодежь, она же носитель нового типа мышления, испытывает всяческую неприязнь к централизованным бюрократическим машинам. И не только у нас! Это происходит во всем мире. Ей наплевать, сколько денег выделяет государство на патриотическое образование. Куда интереснее и эффективнее импульс, подобный тому, что делает возможным флешмоб, когда все быстро собираются и делают что-то ощутимо хорошее или плохое.
И это касается всего.
Современная технологическая молодежь не испытывает пиетета к экспертам из академической среды. Им давно уже противопоставляются обычные люди. И в этом мире, у которого невероятно много оттенков и каждую секунду появляется новый оттенок, надо иметь невероятно подвижный мозг, чтобы в 40 понимать, почему Моргенштерн - кумир для 3,3 млн.
После моих слов о нем его все погуглили и даже решили пригласить на следующую встречу.
Но суть не в приглашении Моргенштерна, а в словах персонажа "Кислоты", когда он на кладбище кричит собственной матери, только что похоронившей его брата и причитающей, что принесла ему бруснички, а он ее не успел попробовать, "а ты его вообще знала?!".
Так вот, чтобы узнать молодежь и что-то ей предложить, надо хотя бы попытаться с ней поговорить и обсуждать с ней каждую идею и каждый закон. Если эта активность для них, конечно, а не для нас.
Мне кажется, что для того, чтобы работа Совета была продуктивной, надо на самом деле привлечь всех крупных игроков от Яндекса до "ВКонтакте" с их исследованиями аудитории. И когда у нас появится ее портрет с пониманием запросов, мы сможем хотя бы начать думать в направлении, как эти запросы удовлетворить.
