REUTERS сегодня провёл очередной
опрос среди экономистов инвестбанков по ставке (в опросе приняли участие 24 человека), и вновь, как и в конце августа
https://t.me/russianmacro/3080,
практически все высказались за неизменность ставки на заседании 14 сентября, хотя многие и заявили, что
ждут от ЦБ ужесточения риторики. Я вновь оказался единственным, кто поставил на повышение: +25бп. Причём, если в конце августа я оценивал вероятность такого шага, как 55/45, то сейчас, считаю, вероятность существенно выросла.
Понятно, что повышение ставки на 25 бп в нынешней ситуации – это как мёртвому припарка – заметного влияния на кредитную активность не окажет, а значит не будет иметь и никаких инфляционных последствий. Фактически,
ужесточение монетарных условий уже произошло. Рост ставок по ОФЗ на 130-160 бп за последнюю неделю (в средней и длинной части кривой) означает и изменение кредитных условий для всех заёмщиков (когда Белоусов говорит, что повышение ставки нежелательно из-за подавления инвестиционной активности и дополнительных расходов для бюджета
https://t.me/russianmacro/3174, я даже не знаю, что он имеет ввиду – ставки в экономике уже выросли, и это неизбежно скажется на экономической активности и сделает дороже заимствования для бюджета). Ставки по депозитам начали расти ещё в конце августа
https://t.me/russianmacro/3143, и мало сомнений, что их рост продолжится. Поэтому монетарные факторы начали работать в направлении подавления инфляции. Вдобавок, ЦБ прекратил покупку валюты, и это убирает ликвидность из экономики (тоже антиинфляционный эффект). Кстати, структурный профицит ликвидности сократился до 3.1 трлн, хотя ещё месяц назад было 3.9 трлн. Так для чего же вообще двигать сейчас ключевую ставку, если уровень процентных ставок в экономики фактически уже вырос, и монетарные условия ужесточились?
Прежде всего, для
формирования правильного сигнала рынкам и сохранения доверия к политике ЦБ и его инструментам. Если ключевая ставка отрывается от реальности и уже не характеризует фактическую стоимость денег на рынке (как это произошло в Турции), то инвесторы делают вывод о росте неопределённости в отношении монетарной политики. Со всеми вытекающими отсюда последствиями. Вот увидите – если ЦБ ничего не сделает, ограничившись словесными интервенциями, нас начнут ставить в один ряд с Турцией (вдобавок, между нашими странами много политических аналогий). И игра против рубля будет продолжаться по турецкому сценарию.
В моём понимании, мы имеем сейчас если не полную, то очень близкую аналогию 2014 года. Той осенью против рубля, действительно, шла массированная игра хедж фондов, которая подогревалась обвалом нефтяных котировок. Сейчас точно такую же роль, как нефть, играют ожидания санкций на госдолг. Я уверен, что против рубля, как и против ряда валют EM, сейчас идёт такая же масштабная игра. По лире, по песо – она уже в основном сыграна, теперь под ударом более устойчивые валюты – рубль, реал, ранд, рупия.
Если ЦБ не будет действовать решительно и нестандартно (лучше в кооперации с Минфином), мы получим полное повторение 2014 года. Ужесточение риторики сейчас точно не поможет.
