Сегодня немножко ирландского пейзажиста Джона О'Грэди (который сейчас, правда, живет во Франции и пишет и ее, и Ирландию)

Прямо сейчас моя нуль-родина — весь Манстер, а с ним Голуэй, Килкенни, Уэксфорд, Карлоу, Уиклоу и Дублин — притаилась в ожидании буйной девы Эйлин: в Ирландском море родился ураган и будет сутки кренить и дуб, и терновник, и ясень.

Нынче ночью я поведаю вам еще чуточку про Св. Колумбу. Св. Колумба прожил почтенные 74 года в VI в., начудил кучу чудес, основал монастырскую общину на о. Айона (действует до сих пор), обратил в христианство толпы пиктов, но главное для нас, книжных червей, вот что: Св. Колумба отстоял филидов (поэтов, а в те поры, как я вам уже рассказывала, слово поэта было словом мага), которые за многие века филидской традиции преизрядно достали многочисленных монархов острова. Штука в том, что доброе слово филида — добрая магия, благословение, а скверное — практически проклятье, и филиды сделались со временем страшно падкими на награды и откупные. Уладские У Нейллы собрались было выгнать всех филидов с острова, но Св. Колумба не дал. С тех пор этого святого чтят как своего патрона и поэты, и переплетчики. Ну и от потопов он тоже помогает, говорят.

"...and if you're not Irish, it isn't your fault". В понедельник помер любимец всех резидентных и внутренних ирландцев Джеймз Патрик Данливи, ирландо-американский прозаик и драматург, фонтан остроумия, герой и любовь. Поэтому в нашем эфире будет погребальная песня, посвященная в свое время другому истинному ирландцу, Ронни Дрю ("Даблинерз"), они а) похожи внешне, б) гимничность песни и коллективность поминок в равной мере сообразны поминаемым. Слушать с 25-й секунды: https://www.youtube.com/watch?v=vGNxz7zeU10

Что нужно сделать собой или с собой, чтобы стать какому-нибудь Очень Старому Месту своим человеком? Турист — уж точно не свой, переночевать рядом — тоже не годится. Даже если встать лагерем на пару недель, все равно не то. Нужно, видимо, поселиться и жить совсем рядом —  с полной внутренней установкой, что ты тут навек и прям здесь тебя и похорнят. В частности, обо всем этом я думала, когда нас привезли — дурацкими туристами — к дольмену Пулнаброн, расположенному среди лунных пейзажей карстовой пустоши Бёррен (Бурэн, "большой камень"), графство Клэр. Над Бёрреном вечно гуляет ветер и нет ничего, кроме него, — и известковых плит, впитывающих солнце, из-за чего над пустошью особый микроклимат. Люди жили на Бёррене с неолита, т.е. где-то с 4 тыс. до н.э., задооолго до кельтов. В те поры Бёррен смотрелся совсем иначе: здесь росли деревья (!), и пустошью он не был. Но поселенцы начали сводить лес и городить дуны — каменные круглые форты. А потом, где-то ближе к 2 тыс. до н.э. похолодало и стало гораздо дождливее, почву заметно смыло, и оголились серо-лилово-белые известняки, на которые мы теперь и глядим, в общем. Трогать руками дольмен Пулнаброн, дедушку 3-4 тыс. до н.э., нельзя — его уже разок починили в 1980-х и один камень заменили. Дольмен обнесен, как что в музее, веревочкой, и это еще острее дает понять, насколько вы с ним не родственники... Но дух этой штуки имеет радиус поражения метров сто: меня начало потряхивать еще на подходах.
/На полях: Когда мы подъезжали к Пулнаброну, наш гениальный экскурсовод Фрэнк, хромой немногозубый громогласный старик, уроженец соседнего графства Лимерик, сообщил: "Подойти к Пулнаброну можно бесплатно. Это единственное, что можно сделать бесплатно в графстве Клэр"./
Чтобы хоть как-то сродниться с этой дверью, я ее нарисовала.⤵️

картина называется "Король Пулнаброна" (ныне в частной коллекции)

Читаю книгу шин-фейновца Лоренса Гиннела "Брегонские законы" (1894; издание по-русски пока не искала). Книга сама по себе невероятно познавательна; брегонские законы как образец древнего здравого смысла с минимумом насилия и некой до сих пор постижимой логикой и при этом развивавшиеся совершенно отдельно от римского права — предмет моего завороженного интереса. Однако читать об этом дохристианском ирландском законодательстве в изложении, с одной стороны, лютого ирландского националиста, а с другой, написанного по-английски (!), — опыт довольно стокгольмско-синдромный. В обозримом будущем, вероятно, порассказываю вам о брегонских законах поподробнее.

В силу профессии — и из пылкого интереса к некоторыми территориями в их доисторический период — то и дело возвращаюсь мыслями к тому, каково это вообще: жить в мире _без_ письменности. Если не брать в расчет огамическое письмо, Ирландия принялась хоть что-то записывать примерно в V в. н. э. Это очень поздно, если смотреть на остальные бараки нашего с вами человеческого планетарного общежития. Общепринятая сверхценность письменности как таковой не позволяет нам с вами в полноте вообразить мир без записанных слов. Это другой мир, другой способ смотреть на него, слушать его, помнить его — когда нет даже идеи о том, что воспринятое можно запечатлеть, "сфотографировать" (в пределе) навсегда. Человек в мире-без-записи вынужден был а) запоминать намертво, б) говорить правду-как-он-ее-услышал-и-воспринял, в) верить, что другие люди говорят правду-как-они-ее-услышали-и-восприняли. Свериться можно было только с непосредственным восприятием современника, которого видишь/слышишь перед собой, или с его воспоминаниями о восприятии третьего человека, который успел/захотел ими поделиться в другое время и в другом месте. Легендарная магия пространства-времени в Ирландии, как я это себе вижу, вызрела и дожила до наших дней во многом потому, что сознание тысяч людей, живших на острове многие-многие века, и до кельтов, и во время, было настроено слышать, слушать, видеть как можно больше — и запоминать-чтобы-передать. Ирландское пространство-время долго проплавало в океане устной реальности. Такой заряд мало кому из ныне живущих ярких пространств-времен достался. У Ирландии до сих пор батарейке не села. Мы так уже не умеем. И поэтому магия в нашем мире теперь гораздо, гораздо более обидчивая, капризная и неуловимая. Хотя меньше ее, конечно, не стало.

Продолжаем разговор про брегонские законы. Для тех, кто в курсе ирландской girl power железного века и раннего средневековья. Маленький дислеймер: одна из многочисленных особенностей брегонского права — в том, что законотворчеством власть предержащие на острове практически не занимались. Закон лепился из жизни, прецеденты закреплялись в постоянной практике, передавались между брегонами и оглашались на больших фишах (празднествах) в Таре — уже как данность, как результат наблюдений за жизнью и рационального применения мудрейшинами-брегонами.

Так вот, в самом конце VII века на пиру в Таре, которые к тому времени уже 100 с лишним лет не проводились (в середине VI века умер последний ирландский Верховный король-язычник, и Тару бросили), состоялось едва ли не первое серьезное — и письменное — вмешательство верховных мужей острова в брегонское законодательство, веками лишь исполнявшееся, но в которое в допатриковские времена никогда, судя по всему, жестко не лезли: женщин освободили от воинской службы и запретили им участвовать в битвах.
Патрик, кстати сказать, против воительниц-с-бензопилойТМ ничего не имел, коли по итогам его христианской ревизии брегонских законов в V веке теткам ничего такого не запретили.

Дорогой друг и коллега, музыкант, педагог и переводчик нуль-ирландец Юра Андрейчук рассказывал, что ему на концерте передали как-то раз записку: "Очень хочу любить Ирландию. Расскажите, как". Этот пост — примерно на заданную тему.

Дисклеймер: Чтобы не разводить тут паровозы политкорректного ассортимента окончаний, давайте условимся, что под "возлюбленным" я понимаю significant other любого пола и гендера

Нуль-родина как возлюбленный

Чем нуль-родина похожа на возлюбленного, избранное

1. Нуль-родину можно и нужно выбирать, когда в голове накопилось сколько-то умения думать, а в груди — сколько-то умения чувствовать: тогда чуть меньше вероятность разочарования.
2. Человек не обречен на нуль-родину, не исключено, что она изменится, особенно если выбрать ее рано.
3. У идеализации нуль-родины есть свои подводные камни и потенциал разбитых грез.
4. Учить язык нуль-родины — необходимо.
5. Не вся история нуль-родины может вызывать восторг, но она идет в комплекте с нуль-родиной
6. Другие люди имеют полное право любить вашу нуль-родину.
7. Нуль-родина существовала до вас и без вас, продолжит существовать, если вы ее разлюбите, и это часть ее обаяния.
8. Прежде чем съезжаться с нуль-родиной, имеет смысл некоторое время вдумчиво встречаться.
9. Про нуль-родину интересно всё и с ней никогда не скучно.
10. При мысли о нуль-родине вы неизменно чувствуете пылкое умиление и тайную гордость за вашу с ней связь
11. От градуса вашей страсти скорость объединения ваших с нуль-родиной хозяйств зависит не впрямую.
12. Вы никогда не будете знать о своей нуль-родине всё.


Чем нуль-родина не похожа на возлюбленного, избранное

1. Компромиссы могут быть только с вашей стороны; нуль-родина не только останется такой, какая есть, но и поведение свое ради вас не подвинет
2. Все, что дарите нуль-родине вы — ваше подношение; все, что дарит вам она, — ее милость.  
3. Нуль-родине в самом высоком смысле слова все равно, что и как вы о ней думаете и чувствуете.
4. Нуль-родина терпима к воображаемому образу ее у вас в голове, как бы шумно вы им ни размахивали.
5. Нуль-родина не ждет от вас ухаживаний и помощи — она справлялась, справляется и справится без вас.

Сегодня коротко. Среди ирландопоющих коллективов я давно и хронически слушаю Kíla, дублинскую банду, которой в этом году стукнуло 30 лет. Их залейся на Ю-Тьюбе, слушайте с любого места, у них гора альбомов. А если кто-то из вас рискнет переводить их очень, очень затейливые тексты с ирландского по, скажем, английским подстрочникам, могу подарить название перевода песни Tóg É Go Bog É: "Не падай духом" (этот идиоматический оборот ровно это и означает).

Брегон, уллав, филид, друид
Микродисклеймер: простите, я выше называла уллава олламом — меа кульпа, не учла ирландского произношения безударной "о" и буквосочетания "mh". Конец микродисклеймера.

Великолепная, любимая, бездонная тема: люди знания. В древней дохристианской Ирландии знание, судя по дошедшим до нас источникам, делилось на два рукава: знание, приобретенное от других людей, и знание, приобретенное непосредственным постижением, вИдением, прозрением. Первых знающих можно именовать — в понятиях, которыми мы с вами оперируем сейчас, — учеными, а вторых — мистиками или визионерами; опыт получения знаний первого рода — учебой, второго — сатори, инсайтом, "гроком" (евпочя).
Все четыре рода мудрейшин, которые я перечислила в заголовке, непременно учились у других людей, перенимали знание первого рода, причем обязательная база знания у мудрейшин всех четырех видов была, в общем, одинаковая: и брегон (законник), и филид (поэт), и друид (священник/знахарь/психолог/провидец), и уллав (поэт 700-го левела/наставник/педагог для брегонов и филидов) обязаны были владеть стихосложением, знать наизусть устрашающий объем так наз. старин мест (это предания о разных географических локациях, их истории, героического прошлого и о людях, с ними связанных), преданий о героях и прочий сильмариллион и владеть еще кое-какими практическими знаниями. Далее, пройдя 15-20-летнее обучение, эти люди могли выбирать, на чем им сосредоточиться, и те, кто обнаруживал в себе дар вИдения, становились друидами (или филидами — поэту тоже необходимо было вИдение), а те, кто больше тяготел к передаваемому знанию, становились брегонами и улламами (я по необходимости упрощаю, понятно). Многие успешно совмещали две, три или даже все четыре ипостаси. К обоим родам знания публика относилась с громадным почтением, и я не смогла пока вычитать в книгах, что интеллектуальному или мистическому знанию когда-либо или где-либо в Ирландии отдавалось предпочтение. Судя по тому, что я для себя извлекла из прочитанного, люди не видели особой разницы: мудрость есть мудрость. Просто вИдение требует одних талантов, а вдумчивое обращение с большими массивами уже собранной прежде информации — других.

Полезный источник разнообразных ссылок на материалы и книги о кельтской и докельтской магической традиции в Ирландии — блог ведьмы и бан-фаса ("мудрой женщины", ирл.) Морган Даймлер. Человек пристально читает всякое кельтоведение и историю Ирландии железного и бронзового веков, все свои материалы оборудует библиографиями, я у нее взяла на карандаш несколько очень серьезных исторических исследований. А в честь сегодняшнего Дня азъесьмовости бисексуальных людей дам ссылку на ее статью о взглядах древних (дохристианских) ирландцев на сексуальность: http://lairbhan.blogspot.ru/2015/03/sexuality-in-ancient-ireland.html

Сегодня пока кратко: я нисколько не историк и тем более не историк права, но то, что у ирландцев не было феодализма, неизменно поражает мое воспитанное на марксизме сознание. Левацкая цивилизация как она есть. Л. Гиннелл, о книге которого я уже докладывала, шипит и плюется в британцев (назовем их так для простоты) именно за то, что они, последовательно вводя законы, противоречившие брегонским в отношении земплепользования, отнимали у ирландцев-автохтонов землю, которой те владели тысячи лет, сквозь тьму времен, по праву рождения, а не по бумажкам. Гиннелл считает, что глубоко прошитое восприятие земли как принадлежащей клану (ок, септу и далее, более крупным семейным структурам; кланы — это все же Шотландия)  живо в ирландцах до сих пор (речь о рубеже XIX и XX вв.).

К предыдущему: норманны называли ирландский вариант общинного землевладения гавелкайндом; надел, находящийся в пользовании у септа, после смерти пользователя делился между всеми его сыновьями, вкл. усыновленных, а также, часто, между другими мужскими родственниками, а не передавался весь целиком старшему сыну. Землю рода/септа нельзя было дробить с целью продажи за пределы роды/септа. Крепостных как таковых брегонские законы не допускали; существовала отдельная категория людей, неблагополучных материально, по разным обстоятельствам; эти люди оказывались на больший или меньший срок в условиях, похожих на крепостные, однако из этого положения всегда существовала реальная возможность выйти и эти люди уж точно не были обречены в семи коленах на подобную судьбу.

Но вообще это люто интересно — если рассуждать в режиме сослагательной историографии: получились бы из ирландских "зажиточных" — при слабости общественного контроля за расходами складчины — феодалы в традиционном смысле слова или нет (если б нормандского завоевания не случилось, в смысле, и ирландцев предоставили самим себе).