Политолог Алексей Чадаев:
Наше сознание – луковица, где наружная оболочка является собственно человеческой, а каждая последующая досталась нам в наследство от все более далекого эволюционного предка. Парадокс в том, что сама по себе необходимость использовать для той или иной ситуации именно «новую», «человеческую» часть мозга очень часто уже стрессогенна. Это легко проверить, допустим, избрав для того, чтобы добраться из дома до работы, какой-нибудь другой маршрут, чем тот, которым вы пользовались ранее изо дня в день. Субъективно время растягивается, дискомфорт увеличивается, концентрация внимания растёт – как и положено при стрессе. В отличие от старой, проторенной и проверенной дороги.
На этом нехитром эффекте во многом построен успех, например, спутниковых навигационных систем в автомобилях – они выполняют роль своего рода внешнего рептильного мозга, задающего готовые алгоритмы и избавляющего человека от необходимости решать, надо ли здесь или там поворачивать и не лучше ли было бы проехать по соседней улице. Поэтому не только водилы таксомоторов системы «джихад-арба», но и люди, родившиеся и выросшие в данном городе, все чаще предпочитают отдать функцию штурмана электрической говорилке из смартфона и высвободить сознание для чего-то другого в процессе езды.
Особенно наглядно этот эффект работает в информационно-новостной среде. Любая новость, которая ложится в определенную картину мира, соответствует набору устойчивых шаблонов восприятия, имеет терапевтический, комфортизирующий эффект – даже если новость сама по себе плохая. У кого-нибудь арестовали счета: включается паттерн «опять кто-то украл много денег у государства и/или у народа», картина мира в очередной раз сработала;profit. Какие-нибудь боевики где-нибудь что-нибудь взорвали: включается паттерн «опять спецслужбы прохлопали» или «когда уже пересажают или перестреляют всех этих нелюдей»; profit. И т.д., и т.п.
Функция говорящей головы – «эксперта» из телевизора или интернета – чаще всего как раз и сводится к тому, чтобы уложить вновь случившееся событие в набор старых, известных аудитории шаблонов и парадигм – и, тем самым, опять-таки выполнить своего рода психотерапевтическую функцию. Мир стал более понятным – сознание успокоилось – profit.