Ампула с радиоактивным веществом попала в стену панельного дома задолго до Чернобыльской трагедии. Но если бы не авария на энергоблоке, может быть, никому бы и не пришло в голову проверить радиофон квартиры, где умирали люди.
В конце 1989 года об ужасной находке в панели дома по улице Гвардейцев-Кантемировцев писали все центральные газеты, Краматорск прогремел на весь Союз.
Ампула с цезием-137, мощностью излучения в 200 рентген в час, стала причиной смерти четырех детей и двоих взрослых. Они умирали от белокровия на протяжении 9 лет; одинаковый диагноз медики списывали на наследственность. В 1981 году -- 18-летняя девушка, через год -- ее 16-летний брат, потом их мать, сына-подростка потеряли новые жильцы, вселившиеся вскоре в эту квартиру. Тревогу забил отец, заподозрив, что смертельное заболевание как-то связано с жильем.
Как вспоминает о событиях почти 14-летней давности врач-радиолог высшей категории, бывший главный врач СЭС Николай Савченко, к ним обратились с просьбой измерить радиационный фон одной из квартир. Радиологи по привычке включили приборы уже на территории двора - оба дозиметра "зашкалило" за 200 мкр\ч. "Это в 10 раз выше нормы, -- говорит Николай Савченко, -- показания прибора до 30 мкр\ч свидетельствуют о естественном фоне, если больше - радиолог должен задуматься и найти причину, если выше 50 мкр\ч - нужно срочно искать источник". Чем ближе радиолог подходил к детской, тем больший фон показывал прибор: около стены, на уровне метра от пола, стрелка дозиметра замерла на отметке 200 р\ч . "Разовая "острая" доза свыше 400 р\ч считается несовместимой с жизнью, -- заявляет Николай Савченко, -- многих людей спасло то, что доза была "растянута" во времени".
Тревогу забили на всех уровнях, но определить, что же это за источник излучения и когда он туда попал, специалисты пока не могли. Версия о куске кобальта в стене не подтверждалась: за девять лет с момента постройки дома, прошло бы уже два периода его полураспада, и он не мог бы излучать радиацию так сильно -- небольшое выжженное пятно было даже на ковре, прикрывавшем стену. Все размышления шли к тому, что в стене -- цезий (его период полураспада -- 33 года). До и после работы строителей в квартире взяли мазки, чтобы исключить версию наличия радиоактивного порошка. Такового не оказалось -- все было чисто. Гамма-фон в квартирах стал таким же, как и на улице.
К концу 1990 года стали известны результаты расследования: каким образом в панель краматорского дома попал изотоп. Когда ампулу (размером 8 на 4 мм) извлекли из куска бетона в Киевском институте ядерных исследований и по номеру определили ее место регистрации, не составило труда выяснить, что изотоп должен был находиться в измерительном приборе объединения, добывавшего гравий и щебень в Каранском карьере Донецкой области. Еще в конце 70-х годов его "потеряли", потом будто бы искали, но недолго. Следствием было установлено, что поиск ампулы велся неудовлетворительно. По слухам, качественный щебень из карьера, с которым в Краматорск попала и ампула, предназначался для строительства Олимпийских сооружений в Москве. И когда сообщение об утерянной ампуле с цезием (а надо сказать, что их разослали во все возможные пункты поставки щебня) дошло до Брежнева, он запретил прекращать строительство до окончания поисков: Олимпиада должна была состояться во что бы то ни стало. Через неделю поиск ампулы прекратили по приказу из центра...
Инвалидами из числа пострадавших от радиационного излучения ампулы с цезием медики признали только 17 человек. Людям впоследствии даже удалось получить статус "чернобыльцев". Но вскоре оказалось, что депутаты Верховной Рады Украины приняли в 1993 году эту поправку к закону с нарушением регламента, поэтому действие ее отменили, а "чернобыльскую" категорию с краматорчан сняли.
Подпишитесь на
@dwellercity