
В свою очередь, с места передают, что местный конституционный суд сам действует не вполне конституционно: Во-первых, судьи продолжили производство по делу несмотря на то, что 2 из 12 депутатов республиканского парламента отозвали свои подписи, сделав таким образом ранее сделанный запрос недействительным. В-вторых, к 2 из 3 судей конституционного суда есть определенные вопросы по поводу их независимости и беспристрастности.
В частности, председатель суда Гагиев ранее входил в комиссию, которая во взаимодействии со своими коллегами из Чечни занималась определением границы с Чечней. При этом, по действующему законодательному акту о Конституционном суде Ингушетии, судья, ранее участвовавший в принятии акта, который является предметом рассмотрения уже в конституционном суде, должен быть отстранен от принятия решения. Другой судья (по фамилии Доскиев) вообще участвовал в митинге против соглашения об установлении границы с Чечней.
Наконец, вопрос по соглашению о границе вообще должен рассматривать не Конституционный суд Ингушетии, судьи которого получили места по тейпово-родовой квоте, а Конституционный суд Российской Федерации, т.к. в данном случае затрагиваются интересы сразу двух субъектов.
Упорство некоторых персонажей в Ингушетии можно сравнить с упорством горного барана: вроде и территории республика получила больше, чем отдала, и главный ингушский тейп (т.е. большая часть населения республики) соглашение поддержал, но нет, будут проводить «Всемирные конгрессы ингушского народа» и действовать через Конституционный суд Ингушетии, обладающий нулевой легитимностью.