В Чили продолжаются протесты. Неделю там провел наш экономический обозреватель Арнольд Хачатуров. Это была его первая командировка, где задавать вопросы об экономике и устройстве государства приходилось под свист резиновых пуль и в дыму слезоточивого газа.
Совсем скоро узнаем, как у него это получилось – Арнольд уже готовит серию материалов о чилийских протестах. А пока под звуки чилийского революционного гимна почитайте небольшую зарисовку с улиц Сантьяго.
Мы торопливо шагаем по Ла-Пинтане — самому опасному району Сантьяго и эпицентру криминальной хроники Чили. После начала демонстраций наркоc вывели на улицы отряды «солдатов» с узи, якобы для защиты местных жителей от мародерства.
Все логично: карабинеры заняты разгоном митингующих в центре города, так что охрану общественного порядка на периферии пришлось отдать на аутсорс наркомафии.
Внезапно нас окрикивает женщина лет пятидесяти, совершенно без зубов и с двумя белыми пуделями подмышкой.
Мой испанский так и не продвинулся дальше матерных речевок про ментов и уличных революционных лозунгов (уровень А2, модификация «герилья»), поэтому прошу перевести Пабло, моего экскурсовода по Ла-Пинтане.
— Не обращай внимания, это моя соседка, предлагает снять квартиру неподалеку.
— Не самый туристический район, но передай ей, что я подумаю!
Пабло издает нервный смешок и продолжает шагать, посматривая по сторонам. В кармане у него складной нож и кастет, с которыми он не расстается с 12 лет. Моему спутнику явно не по себе, хотя внешне квартал выглядит спокойно. Если бы не парочка дилеров, одетых как второстепенные персонажи из GTA San Andreas, я бы так ничего и не заподозрил.
За час до этого мы пьем кофе в деловой части города с видным чилийским философом — специалистом по политическим трендам, Томасу Гоббсу и экономической риторике.
— Наш президент недавно сказал, что мы находимся в «естественном состоянии». Пришлось написать статью в газету и объяснить ему, что с гоббсианскими метафорами надо быть аккуратнее. В 13-й главе латинской версии «Левиафана» есть фрагмент, где сказано, что если суверен не справляется с защитой населения от произвола элит, то он может быть легитимно свергнут.
Отвечаю, что если бы Гоббс знал что-нибудь про частные пенсионные фонды и приватизацию водоснабжающих компаний, он обязательно бы посвятил этому отдельную главу в «Левиафане» или как минимум в «Бегемоте». Хорошо, что есть современные чилийские философы, которые это так не оставят.
Под вечер я встречаюсь с пожарником-добровольцем Хулианом. После работы он продолжает получать адреналин, участвуя в протестах в роли «ловца». Когда полиция стреляет в толпу гранатой со слезоточивым газом, «ловцы» бросаются к ней и тушат в канистре с раствором из пищевой соды. Настоящим профи удается отлавливать по 10 гранат за вечер демонстраций, которые не прекращаются здесь уже больше 40 дней.
Несмотря на проявления насилия с обеих сторон, для многих это полная противоположность «войны всех против всех» - долгожданное пробуждение гражданского общества, общенациональный тренажер солидарности и достоинства. Долгие годы среди чилийских бедняков и среднего класса копилось социальное уныние, скрытое под завесой «экономического чуда». Сегодня это недовольство прорывается наружу, а аналитики всех мастей гадают, какой же скрытый макроэкономический индикатор они упустили.
