Состоявшийся сегодня первый запуск нового американского космического корабля CST-100 Starliner, как вы могли слышать, прошел нештатно: отказала двигательная установка корабля, из-за чего он не сможет выполнить основную миссию и состыковаться с космической станцией. НАСА планирует вернуть корабль на землю через два дня, и пока нет причин сомневаться в том, что это им удастся. А если не удастся — ну что ж, на то и нужны беспилотные испытания.
Следующий полет планировался пилотируемым, и, выступая на сегодняшней пресс-конференции, астронавты из состава первого экипажа заявили, что они бы справились с неисправностью, если бы были на борту. А значит, мол, можно лететь.
Космонавты и астронавты по характеру люди смелые и слегка безбашенные, им простительно. Однако в космонавтике есть общее правило: перед пилотируемым полетом нового корабля обязательно должна состояться полностью успешная беспилотная миссия, без сбоев, какими бы незначительными они ни казались.
В 1968 году наша страна имела реальный шанс опередить США и первой выполнить пилотируемый облет Луны. Однако беспилотные испытательные полеты раз за разом проходили с отказами, мелкими и крупными. Группа космонавтов во главе с Леоновым написала коллективное письмо в Политбюро с просьбой допустить их к полету, причем аргументы были теми же самыми: имеющиеся отказы может исправить экипаж, если он будет на борту. Советское руководство на это не пошло, и к Луне мы так и не попали.
В 1966-67 годах проходила серия беспилотных запусков нового космического корабля “Союз”. Третий по счету полет прошел практически без замечаний, однако после возвращения спускаемый аппарат сел на лед Аральского моря и утонул, наполнившись водой через технологическую заглушку, расположенную снизу. Чтобы такого больше не случалось, слегка изменили технологию производства и заглушку снизу убрали. Еще одного беспилотного испытания руководство ОКБ-1 (будущего НПО “Энергия”) решило не проводить — мелочь же, ни на что не влияет.
В следующем полете во время посадки не раскрылся основной парашют, и спускаемый аппарат разбился об землю. Космонавт Комаров погиб. Причиной отказа стала неучтенная конструкторами разница в давлении в парашютном отсеке, которая прижимала парашют и не давала ему раскрыться. В предыдущих полетах это совершенно случайно компенсировалась той самой заглушкой, через которую подсасывало воздух (и поступала вода, из-за чего капсула и утонула), и разницы давления, таким образом, не возникало. Никто об этом не знал, и главное, не было возможности это просчитать и заранее учесть.
Надеемся, что руководство НАСА поступит как советское Политбюро в 1968 году, а не как ОКБ-1 в 1967 году, и все же проведет еще один беспилотный запуск, пусть даже это повлечет очередное подорожание программы и очередной перенос сроков по Старлайнеру, который должен был начать возить людей еще пять лет назад.
Космос — дело серьезное. Легкомыслия не прощает.
Следующий полет планировался пилотируемым, и, выступая на сегодняшней пресс-конференции, астронавты из состава первого экипажа заявили, что они бы справились с неисправностью, если бы были на борту. А значит, мол, можно лететь.
Космонавты и астронавты по характеру люди смелые и слегка безбашенные, им простительно. Однако в космонавтике есть общее правило: перед пилотируемым полетом нового корабля обязательно должна состояться полностью успешная беспилотная миссия, без сбоев, какими бы незначительными они ни казались.
В 1968 году наша страна имела реальный шанс опередить США и первой выполнить пилотируемый облет Луны. Однако беспилотные испытательные полеты раз за разом проходили с отказами, мелкими и крупными. Группа космонавтов во главе с Леоновым написала коллективное письмо в Политбюро с просьбой допустить их к полету, причем аргументы были теми же самыми: имеющиеся отказы может исправить экипаж, если он будет на борту. Советское руководство на это не пошло, и к Луне мы так и не попали.
В 1966-67 годах проходила серия беспилотных запусков нового космического корабля “Союз”. Третий по счету полет прошел практически без замечаний, однако после возвращения спускаемый аппарат сел на лед Аральского моря и утонул, наполнившись водой через технологическую заглушку, расположенную снизу. Чтобы такого больше не случалось, слегка изменили технологию производства и заглушку снизу убрали. Еще одного беспилотного испытания руководство ОКБ-1 (будущего НПО “Энергия”) решило не проводить — мелочь же, ни на что не влияет.
В следующем полете во время посадки не раскрылся основной парашют, и спускаемый аппарат разбился об землю. Космонавт Комаров погиб. Причиной отказа стала неучтенная конструкторами разница в давлении в парашютном отсеке, которая прижимала парашют и не давала ему раскрыться. В предыдущих полетах это совершенно случайно компенсировалась той самой заглушкой, через которую подсасывало воздух (и поступала вода, из-за чего капсула и утонула), и разницы давления, таким образом, не возникало. Никто об этом не знал, и главное, не было возможности это просчитать и заранее учесть.
Надеемся, что руководство НАСА поступит как советское Политбюро в 1968 году, а не как ОКБ-1 в 1967 году, и все же проведет еще один беспилотный запуск, пусть даже это повлечет очередное подорожание программы и очередной перенос сроков по Старлайнеру, который должен был начать возить людей еще пять лет назад.
Космос — дело серьезное. Легкомыслия не прощает.
