Сила и гибкость американской экономики сделали США носителями и брокерами мировой инфраструктуры — экономической и информационной. США — владельцы мировой резервной валюты, в США находятся головные компании мировых технологических корпораций. В США находятся формально некоммерческие организации, управляющие интернетом.
Были времена, когда такое положение устраивало весь мир, исходивший из того, что США нейтральны по отношению к пользователям ресурсов: хоть США и могут видеть почти все платежи в мире, они не пользуются своим знанием для оценки финансовых операций, произошедших за территорией страны, американские технологические компании соблюдают местные законы, в том числе касательно доступа к ресурсам. США не вмешиваются во взаимоотношения других государств со своими компаниями. Ну по крайней мере, публично.
Последние годы США отошли от принципа нейтралитета в направлении принципа заявляемой добросовестности своих действий: применение американского законодательства к сделкам, произошедшим за пределами США и штрафы, накладываемые на неамериканские организации, нарушающие американские законы опять же за пределами США, вроде бы имели целью наказание злоумышленников за совершенные преступления.
Однако, после разрушения "Иранской сделки"; после наложения санкций на компании, участвующие в строительстве Северного Потока-2, после применения американских санкций к китайским компаниям стали раздаваться голоса, обращающие внимание на то, что американское государство действует по произволу и исключительно в своих интересах.
Сейчас, наблюдая за внутриамериканской историей, когда технологические гиганты выжимают из информационного пространства сторонников уходящего президента, можно себе представить, как через несколько лет они точно так же будут выжимать политические группы, находящиеся за рубежом. И точно так же, как в области экономики, выяснится, что ни одно государство мира не в состоянии защитить своё информационное пространство от американского запретительства.
О том, как шла дискуссия о цифровом суверенитете и что такое "Картель восьмого января" —
в нашей статье для "России в Глобальной Политике".