Как не исполняют правило 39 регламента ЕСПЧ
После вынесения Европейским
судом решения, обязывающего российские власти освободить Алексея Навального, в СМИ и блогах звучали противоположные мнения о том, всегда ли государства-члены Совета Европы (и Россия в том числе) исполняют предписания ЕСПЧ по применению обеспечительных мер.
Мы уже
упоминали, что такие случаи бывают и, более того, не являются музейной редкостью, а после того как Мосгорсуд, несмотря на позицию ЕСПЧ, предсказуемо оставил в силе решение о замене условного срока реальным, подумали, что стоит написать об этом подробнее.
Ссылка на одну из историй неисполнения предварительных мер, назначенных Судом, содержится непосредственно в письме, полученном адвокатом Навального из Страсбурга. Речь о деле «
Маматкулов и Аскаров против Турции» — в нем турецкие власти, вопреки решению ЕСПЧ о применении предварительных мер, экстрадировали заявителей в Узбекистан, где им грозили пытки и смертная казнь. Рассмотрев это дело в 2005 году, Большая Палата Суда установила, что неисполнение решения о применении обеспечительных мер воспрепятствовало эффективному рассмотрению жалоб заявителей, а следовательно, нарушило само право на обращение с индивидуальной жалобой, закрепленное в ст. 34 Конвенции. Сведений о том, что установление нарушения повлияло на положение Маматкулова и Аскарова, которые, согласно информации от властей Узбекистана, к тому моменту отбывали сроки в 20 и 11 лет соответственно, нет (представлявшие их в ЕСПЧ юристы не имели связи с ними с момента экстрадиции).
Историй о высылке людей, находившихся под защитой правила 39, практика Суда знает немало. Такие случаи есть на счету
Италии,
Испании,
Словакии — и, конечно, России, которая вопреки решениям ЕСПЧ отправила в страны Центральной Азии десятки людей.
Высылка тех, кого высылать запрещено, — не единственная (хотя и наиболее типичная) форма неисполнения решений об обеспечительных мерах, практикуемая в нашей стране.
Так, в деле «
Штукатуров против России» Суд обязал власти нашей страны предоставить заявителю, лишенному дееспособности и находившемуся в психиатрической больнице, возможность встретиться с юристом, который должен был представлять его интересы в Европейском суде. Главврач больницы отказался исполнять это решение. Его поддержал Санкт-Петербургский городской суд, который пришел к следующему выводу:
«...Жалоба заявителя [в Европейский Суд] подана против Российской Федерации... Уведомление Европейского Суда было адресовано властям Российской Федерации. Российская Федерация является особым субъектом международных отношений, обладающим иммунитетом от иностранной юрисдикции, она не связана принудительными мерами, принятыми иностранными судами, и не может подчиняться таким мерам... без ее согласия. Суды [страны] не вправе принимать от имени Российской Федерации обязательства соблюдать предварительные меры...»
В делах «
Хусейнов против России» и «
Патранин против России» власти нашей страны не исполнили наложенное на них Судом обязательство экстренно обеспечить обследование заявителей, находившихся в местах лишения свободы, независимыми врачами и при необходимости предоставить им нужную медицинскую помощь (у Хусейнова была диагностирована меланома, а у Патранина — рассеянный склероз).
Таким образом, Навальный далеко не первый — и, скорее всего, далеко не последний — человек, в отношении которого не исполняются обеспечительные меры, наложенные Европейским судом. Просто о высылаемых на пытки и смерть гражданах Узбекистана и Таджикистана, о страдающих от мучительных болезней осужденных, о не имеющих возможности даже узнать что-то о своих правах недееспособных говорят куда меньше. Но сделать с этим неисполнением — что в случае гражданина Узбекистана
с инициалами Н.О., что в случае Алексея Навального — по большому счету, ничего нельзя.
