Каспийский поход русов 943/944 г. попал в сочинения многих восточных писателей. Наиболее обстоятельно о нем рассказал Ибн Мискавейх (ум. в 1030 г.). Однако маршрут движения русов нигде не указан. Арабские писатели начинают рассказ о событиях 943 г. сразу с появления русов под стенами Бердаа: «В этом 332 году хиджры войско народа, называемого ар-рус, вторглось в Азербайджан, где они атаковали и захватили Бердаа…» (Ибн Мискавейх). Каким образом русы очутились почти в самом центре Кавказа, вообще говоря, загадка.Видимо, войско русов и на этот раз двигалось по традиционному пути русских купцов: по Волге в Каспийское море и затем вверх по течению Куры. Несмотря на заверения хазарского царя Иосифа, что он ни на час не оставляет в покое русов, дабы не допустить ограбления ими мусульманских областей, на этот раз Хазария, кажется, не препятствовала продвижению русов по своей территории. Впрочем, источники хранят молчание о ее действительной роли в этих событиях.
Неизвестным остаётся и точное число воинов, которое собралось под русские стяги.
Основные события произошли на территории Азербайджана, в районе города Бердаа, расположенного в среднем течении Куры.
Бердаа был крупнейшим политическим и торговым центром тогдашнего Кавказа, столицей Аррана1. Незадолго перед тем, в 940–942 гг., здесь утвердился гилянский2 правитель Марзбан ибн Мухаммед, ставший наместником кавказских провинций халифата. Но в 943 г. сам он находился в Сирии вместе с большей частью своей армии, сражаясь с Византией. Охранял Бердаа пятитысячный гарнизон, возглавляемый градоначальником.
Русы высадились на берег возле самого Бердаа. Градоначальник решил отразить нападение в открытом бою и вывел в поле весь гарнизон, к которому присоединилось некоторое количество добровольцев, «борцов за веру». Русы построились «стеной»3 и стремительно атаковали. Не прошло и часа, пишет Ибн Мискавейх, «как мусульмане были обращены русами в бегство», а солдаты гарнизона «были перебиты все до последнего». Немногие оставшиеся в живых добежали до городских ворот, посеяв панику среди мирных жителей. Все, у кого под рукой был оседланный конь или другое верховое животное, спешили покинуть город. Вошедшим в Бердаа русам не было оказано ни малейшего сопротивления. Как ни странно, грабежей и насилий не было, русы против обыкновения «вели себя хорошо». Они даже объявили, что жизнь и имущество подчинившихся им горожан будут пощажены, а их вера не будет оскорблена: «Между нами нет спора по поводу религии4, мы хотим лишь власти. Нашим долгом является хорошо относиться к вам, а вашим — быть верными нам». Эти необычные для русов авансы мирному населению не прошли мимо внимания историков5, которые единодушно отмечали, что поход 943 г. «коренным образом отличался от предыдущих экспедиций русов на Каспий. В Бердаа грабительская политика сменилась на завоевательную, когда русы стремились обосноваться в захваченном городе, поставив его под свою власть» [Древняя Русь в свете зарубежных источников. М., 2000. С. 225]. Но, по правде говоря, никакой «перемены политики», собственно, не было: и до, и после нападения на Бердаа русы появлялись на Кавказе лишь как грабители или наемники, которые отнюдь не стремились осесть на здешних землях. Поход 943 г. представляет единичный случай такого рода, и миролюбивое поведение русов до сих пор не нашло себе убедительного объяснения в трудах ученых.
Покровительственные заверения русов, однако же, не были оценены. Напротив, они как будто подтолкнули жителей Бердаа к легкомысленным выходкам. Вскоре к городу подошли мусульманские отряды из соседних областей. Под стенами Бердаа ежедневно происходили жаркие схватки, в которых русы неизменно оставались победителями. Во время этих стычек горожане, толпясь на стенах, как в ложах амфитеатра, подбадривали криками своих единоверцев, а многие из простонародья выходили из ворот, бросали в русов камнями и выкрикивали оскорбления. Раздраженные русы пытались удерживать их от этого, но увещевания не помогали.
