Дорогой мой друг!
Ближайший мой товарищ!
С днём рождения! Я без тебя никуда!
Люблю не могу
Для подписчиков, не сильно знакомых с твоим творчеством, публикую мой твой любимый текст:
«Ноги на ширине плеч, руки сжаты в кулаки и тоже на несколько сантиметров отстоят от туловища — чтобы не задавило толпой. Рядом такие же, как я, простые русские парни крупного телосложения. Так же, как я, они озираются по сторонам, не забывая, однако, постоянно смотреть на того человека, ради которого мы здесь. Он в середине нашего кольца. Александр Белов, лидер ДПНИ. «Где переход?» — тихо спрашивает он. «Направо», — так же тихо отвечаю я. «На переход», — командует он, и я хрипло ору — «На переход!»
Переходим на «Комсомольскую» радиальную, садимся в вагон, едем на «Парк культуры», поднимаемся по эскалатору. «Обеспечивай слева», — бросает мне бритый толстяк в черной куртке. Я обеспечиваю слева.
Впереди омоновский кордон, нас почему-то не пускают, Белов говорит: «Пропустите, с нами депутаты», и я повторяю: «Вы что, не слышали? Депутаты с нами!» Папаха Курьяновича действительно маячит где-то сзади. Мы прорываем кордон.
Вначале я увидел папаху, потом — значок «Линия Сталина» на черной куртке и только потом понял, что этот карнавальный костюм надет на депутате Госдумы Николае Курьяновиче, исключенном накануне из ЛДПР. Курьянович осмотрелся по сторонам и пошел к поезду метро. Я поехал с ним.
Оказалось, мы ехали не на «Парк культуры», а всего лишь на «Белорусскую» — встречать Дмитрия Рогозина, который там живет. Заметно поседевший Рогозин долго хохотал по поводу того, что вот и ему наконец пришлось спуститься в метро. В вагоне (ехали опять на «Комсомольскую») он продолжал балагурить, что-то вроде «и как они здесь каждый день ездят». На «Проспекте Мира» кому-то показалось, что это и есть «Комсомольская», начали выходить из вагона, кто-то заметил ошибку, Рогозин снова стал смеяться и подмигивать висящей на поручне девушке-фотографу. У нее, кажется, эксклюзив — подмигивающий Рогозин.
Оказавшись на поверхности земли, Белов раскинул руки и (явно готовился) воскликнул:
— Вот оно, русское небо! И неужели эти м**аки, эти Асламбеки Дудаевы, могут помешать нам его видеть?
«Асламбеком Дудаевым» Белов (которого оппоненты часто называют «Поткиным») называет Владислава Суркова из Кремля. Сурков будет главным героем всех речей Белова в этот день. Когда мы пойдем назад, уже после митинга, я спрошу его:
— А почему только Сурков? Почему вы, например, не ругаете Лужкова?
Белов ответит:
— Потому что только Сурков нам мешает. Он один!
— То есть остальные помогают? А кто именно? — интересуюсь, предвкушая сенсационный ответ. Белов реагирует мгновенно, замыкается:
— Никто не помогает. Все п***расы.
— В плохом смысле п***расы! — добавляет кто-то из моих «коллег»-охранников.
Но это будет потом. А пока мы идем на «Русский марш» в сквер Девичьего поля.
В сквере дедушка с мегафоном перед началом митинга долго рассказывал о том, что «картавость не свойственна славянам и казакам» и что «у Путина на лице пять признаков еврея». Ощущение было такое, что этот дедушка сюда специально и пришел для того, чтобы репортерам было кого снять в роли агрессивного антисемита.
А вот торговца «Протоколами сионских мудрецов», разложившего свой товар на ступеньках сквера, прогнали сразу. Плакаты с любым намеком на антисемитизм отбирали при входе на площадь — отбирали сами, не дожидаясь милиции и камер.
…Назавтра в интернет-издании «Стрингер» напишут, что «кремлевский спецпропагандист Олег Кашин» подозрительно не отходил ни на шаг от Белова из ДПНИ на протяжении всего «Русского марша». «Стрингер» будет гадать, что это за зловещий тайный замысел Кремля. Будет гадать и не догадается.
Я просто обеспечивал слева.»
Ближайший мой товарищ!
С днём рождения! Я без тебя никуда!
Люблю не могу
Для подписчиков, не сильно знакомых с твоим творчеством, публикую мой твой любимый текст:
«Ноги на ширине плеч, руки сжаты в кулаки и тоже на несколько сантиметров отстоят от туловища — чтобы не задавило толпой. Рядом такие же, как я, простые русские парни крупного телосложения. Так же, как я, они озираются по сторонам, не забывая, однако, постоянно смотреть на того человека, ради которого мы здесь. Он в середине нашего кольца. Александр Белов, лидер ДПНИ. «Где переход?» — тихо спрашивает он. «Направо», — так же тихо отвечаю я. «На переход», — командует он, и я хрипло ору — «На переход!»
Переходим на «Комсомольскую» радиальную, садимся в вагон, едем на «Парк культуры», поднимаемся по эскалатору. «Обеспечивай слева», — бросает мне бритый толстяк в черной куртке. Я обеспечиваю слева.
Впереди омоновский кордон, нас почему-то не пускают, Белов говорит: «Пропустите, с нами депутаты», и я повторяю: «Вы что, не слышали? Депутаты с нами!» Папаха Курьяновича действительно маячит где-то сзади. Мы прорываем кордон.
Вначале я увидел папаху, потом — значок «Линия Сталина» на черной куртке и только потом понял, что этот карнавальный костюм надет на депутате Госдумы Николае Курьяновиче, исключенном накануне из ЛДПР. Курьянович осмотрелся по сторонам и пошел к поезду метро. Я поехал с ним.
Оказалось, мы ехали не на «Парк культуры», а всего лишь на «Белорусскую» — встречать Дмитрия Рогозина, который там живет. Заметно поседевший Рогозин долго хохотал по поводу того, что вот и ему наконец пришлось спуститься в метро. В вагоне (ехали опять на «Комсомольскую») он продолжал балагурить, что-то вроде «и как они здесь каждый день ездят». На «Проспекте Мира» кому-то показалось, что это и есть «Комсомольская», начали выходить из вагона, кто-то заметил ошибку, Рогозин снова стал смеяться и подмигивать висящей на поручне девушке-фотографу. У нее, кажется, эксклюзив — подмигивающий Рогозин.
Оказавшись на поверхности земли, Белов раскинул руки и (явно готовился) воскликнул:
— Вот оно, русское небо! И неужели эти м**аки, эти Асламбеки Дудаевы, могут помешать нам его видеть?
«Асламбеком Дудаевым» Белов (которого оппоненты часто называют «Поткиным») называет Владислава Суркова из Кремля. Сурков будет главным героем всех речей Белова в этот день. Когда мы пойдем назад, уже после митинга, я спрошу его:
— А почему только Сурков? Почему вы, например, не ругаете Лужкова?
Белов ответит:
— Потому что только Сурков нам мешает. Он один!
— То есть остальные помогают? А кто именно? — интересуюсь, предвкушая сенсационный ответ. Белов реагирует мгновенно, замыкается:
— Никто не помогает. Все п***расы.
— В плохом смысле п***расы! — добавляет кто-то из моих «коллег»-охранников.
Но это будет потом. А пока мы идем на «Русский марш» в сквер Девичьего поля.
В сквере дедушка с мегафоном перед началом митинга долго рассказывал о том, что «картавость не свойственна славянам и казакам» и что «у Путина на лице пять признаков еврея». Ощущение было такое, что этот дедушка сюда специально и пришел для того, чтобы репортерам было кого снять в роли агрессивного антисемита.
А вот торговца «Протоколами сионских мудрецов», разложившего свой товар на ступеньках сквера, прогнали сразу. Плакаты с любым намеком на антисемитизм отбирали при входе на площадь — отбирали сами, не дожидаясь милиции и камер.
…Назавтра в интернет-издании «Стрингер» напишут, что «кремлевский спецпропагандист Олег Кашин» подозрительно не отходил ни на шаг от Белова из ДПНИ на протяжении всего «Русского марша». «Стрингер» будет гадать, что это за зловещий тайный замысел Кремля. Будет гадать и не догадается.
Я просто обеспечивал слева.»
