Можно сказать, что в своей реконструкции протестной политики начальники зеркалят самих себя: «Болотная» их глазами это такая же «Единая Россия», за которой – как и в случае с «нашей» ЕР – по определению стоит и которой управляет такая же точно «АП», только чужая.
Полем борьбы между двумя единственно реальными субъектами – «нашей» и «чужой» АП – является население России, подвергаемое с двух сторон влиянию двух пропаганд: опять-таки условно «отсюда» и «оттуда».
Функция так называемой «системной» оппозиции (а равно и ОНФ, и ОПРФ, и СПЧ, и множества разных других гаджетов), таким образом, состоит в том, чтобы удерживать недовольных во «внутреннем» контуре, не допуская их оттока во «внешний». Граница между контурами проходит по табуированным пунктам повестки, например, по вопросу «чей Крым?» – но не только.
Например, так называемая «коррупция» (на самом деле – доходы и сверхпотребление околовластных элит) и борьба за процедуру выборов (допуск/недопуск, вбросы/фальсификации) как аспекты повестки тоже выступают таким водоразделом.
Партии борются за места в парламентах – федеральном, региональных и местных; но сами эти парламенты никогда не были «местом власти».
В этом смысле вся межпартийная борьба у нас после 1993 года – это не борьба за власть, а борьба за представительство. Как только ты пытаешься поднять вопрос о власти – всё, ты во внешнем контуре.
Президентские выборы – не выборы, а ритуал присяги.
Именно поэтому спускаемые в регионы «контрольные показатели» и по явке, и по процентам голосов за кого надо – воспринимаются как естественная часть политпроцесса.
Аналогичным образом ОНФ, ОПРФ, СПЧ и т.д. – «костыли», которыми укрепляют урезанный контур представительства Госдумы, поскольку реальную структуру общества никак невозможно упаковать в прокрустово ложе партийной системы.
Если по-простому, наше общество никак не хочет состоять из партий – оно состоит из сословий, этносов, конфессий, привилегированных групп и т.д., и им всем нужно представительство именно в своём непосредственном качестве. А партии – ну, пусть будет одна какая-нибудь, все в неё вступим, если надо.
В этом смысле нет проблемы недовольных – есть проблема непредставленных.
Политолог Алексей Чадаев
