Задержанных повели по Троицкой улице, и боевые товарищи уже были наготове. Когда процессия поравнялась с ними, бомбисты атаковали конвой… Взрыв - и все заволокло дымом. Пользуясь суматохой, нападавшие увели арестантов дворами на Казанскую улицу, где беглецов ждали извозчики с приготовленной цивильной одеждой.
Это было ЧП российского масштаба! На ноги подняли всю губернскую полицию.Из Москвы прибыл знаменитый сыщик Ненашев. Но все было тщетно. Сбежавшие благополучно добрались до Баку.
Убийство в поезде
Среди революционеров нашлась провокаторша - акушерка Семилейская, которая передала полиции списки спасателей. Жандармы сели боевикам "на хвост". Несколько дней Николай Пчелинцев, Павел Алмазов и Иван Мокшанцев скрывались под Нижним Ломовом, а потом набрели на разъезд №35. Утром, когда пришел товарный поезд, юноши попросили начальника полустанка Монина разрешить им доехать до следующего пункта. Тот дал добро, но сообщил о подозрительных лицах на станцию Студенец.
Когда поезд затормозил у платформы, жандарм Беляев с винтовкой в руке забрался в вагон и, прицелившись, закричал: "Выходи по одному!" 17-летний Коля спокойно ответил: "Чем орать, лучше бы ушли подобру-поздорову". Беляев вскипел: "Ты меня учить вздумал?!" - и замахнулся прикладом, намереваясь ударить парня в голову. В это время сухо щелкнул спусковой крючок револьвера - жандарма уложили наповал.
Увидев, что шеф упал как подкошенный, его помощники разбежались. В Пензу немедленно сообщили об убийстве. Троица заночевала в селе у какого-то крестьянина. Но тот, не будь дурак, сообщил о "гостях" куда следует.
Утром стражи правопорядка потребовали от беглецов сдаться. Те пошли ва-банк - пальнули из своего оружия. Возникла суматоха, и ребята кинулись к лесу. Однако далеко убежать не получилось - пуля задела Павла.
Всю дорогу до Пензы задержанных нещадно били. Хуже всего пришлось Алмазову. Едва он приходил в себя, как сапоги с железными каблуками вновь пинали его в живот - аккурат в самую рану…
Допрос
С вокзала анархистов повезли прямиком в жандармское управление и бросили в камеру. Там Павел и Иван, которым уже исполнилось 18 лет, шепнули Коле: "Возьми убийство на себя, иначе нас повесят. А ты несовершеннолетний, тебе ничего не будет". Пчелинцев согласился.
Допрашивали их по одному. С Николаем беседовал ротмистр Голодяевский. Сначала, не задавая никаких вопросов, он в течение получаса лупил арестованного, а потом начались расспросы об организации. Коля молчал. Тогда Голодяевский позвал урядника Улитычева - обладателя пудовых кулаков. Тот рывком поднял Николая на ноги и принялся ломать ему пальцы. Однако и это не подействовало. "Придется пойти на крайние меры", - с напускным сочувствием протянул ротмистр и велел привести Алмазова. "Не ответишь, - объяснил он Коле, - у тебя на глазах забьем его до смерти". - "Да пошли вы!" - сорвалось с окровавленных губ Пчелинцева. Разъяренный Голодяевский схватил железную кочергу и несколько раз ударил его по ногам. Когда Коля потерял сознание, урядник выдавил ему пальцем глаз…
Членов своего "тайного общества" юноша так и не выдал. А в убийстве жандарма признался - как и просили друзья. Однако "в виде исключения" Пчелинцеву, участвовавшему в ряде нападений, в том числе и в убийстве начальника пензенского депо И. Сафаревича, назначили высшую меру наказания. Павел Алмазов получил 14 лет каторжных работ, а Иван Мокшанцев два года тюрьмы.
"Меня вешают. Это не так страшно…"
…Николай спал, когда за ним пришли. Офицер сообщил, что приговор утвержден командующим Казанским военным округом генералом Санденецким и будет приведен в исполнение сегодня (то есть через пару месяцев после допроса). Полицейские на всякий случай - вдруг будет кричать и сопротивляться! - приготовили кляп и веревки. Однако революционер вел себя достойно.