͏Давайте начнем с банальности. 20 лет назад два пассажирских самолета врезались в башни-близнецы Всемирного торгового центра в Нью-Йорке, и мир стал другим.
А каким другим? Что поменялось? Можно ответить опять же банальностями, про то, что благодаря вторжению США в Афганистан и Ирак на свет вырвался исламский фундаментализм, тектонические сдвиги в мусульманском мире привели к тому, что миллионы беженцев оказались в Европе, которая теперь не очень понимает, что с этим делать. Можно рассказать про то, что спецслужбы США получили беспрецедентные полномочия, которые перевернули мир демократии и свободы личности и теперь безопасность американского гражданина стоит выше его прав и свобод. Это все будет правдой, но не полной, мир изменился намного сильнее.
Дело в том, что 9/11 пришлись на определённый ренессанс консерватизма. Джордж Буш-младший был кровь от крови, плоть от плоти американского истеблишмента времен Рональда Рейгана, то есть белых мужчин, не очень образованных, очень религиозных, волевых и маскулинных дяденек не из столиц. Христианская риторика и идеи бремени белого человека сквозили в словах американских политиков тех лет. Легко разгромив Саддама Хусейна и Талибан, белые набожные американские политики столкнулись с тем, что на Востоке их за освободителей и благодетелей то не держат, а считают новыми колонизаторами и крестоносцами. Впервые США столкнулись с тем, что никакого идейного лидерства на территории, которую они пытались контролировать, у них не было. Даже во Вьетнаме и Корее кока-кола, жвачка, журналы Плэйбой и великая американская мечта привлекали достаточное количество сторонников, вокруг которых можно было строить новые государства. А глухая стена мусульманского мира, которую никакой кока-колой было не пробить вынудило сменить всю культурную парадигму.
Нет, идеи мультикультурности, культурной деколонизации и вины белого человека появились не в 2000-е, но именно тогда идеологический крах «Старой белой Америки», которая не смогла абсорбировать занятые исламские страны, позволил левацкому дискурсу захватить мэнйстрим, захватить и стать новой тоталитарной идеологией, не терпящей обсуждения, не принимающей инакомыслия.